Автор: 

Амбера Уилсон

Просмотров:
2706

Эссе «Сердце учителя» | Статья на тему:

         МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

                           МКОУ « Гимназия №1 имени К.И. Щёлкина»

                             города  Белогорска  Республики Крым

                                         Сердце учителя

                                           Эссе

                                                                       Горбунова Наталия Викторовна-

                                                                       учитель начальных классов,

                                                                      педагогический стаж-25 лет

                                                          Воспитание  ребёнка – это не милая забава,

                                                    а задание, требующее  капиталовложений,    

                                                    тяжких переживаний, усилий бессонных и  

                                                     ночей и много, много мыслей.

                                                                                             Януш  Корчак

Стоит ли думать о возвышенном в век скоростей, генной инженерии, военных конфликтов, экологических бедствий? Нужно ли « подавать голос» одной песчинке из миллиона простых учителей?

Престижность профессии повышается, но пока ещё не настолько, чтобы не только обычные люди, но и те, кто выбрал эту профессию в недавнее время, прислушались, прониклись, заинтересовались. Может быть и высказывание

« Я сердце отдаю детям» станет профессиональным кредо молодых педагогов? .

   По роду деятельности мне пришлось курировать работу молодых учителей. Оказалось  чрезвычайно сложным « лезть со своим уставом в чужой монастырь». Все молодые учительницы сразу заявили о себе, как о независимых личностях со своими представлениями о профессии в целом, о своих обязанностях в частности. Некоторых из них я знала смешными девчушками, с другими жизнь свела случайно. Хотелось поведать им не только о премудрости методики, а достучаться до самых отдалённых уголков сердец, по- матерински, уберечь от поражений, показать способы исправления ошибок, сформировать основу для дальнейшего профессионального роста. Уверенность в их способностях подсказывала мне темы для бесед, а непростые шаги на заре моей учительской карьеры давали основание быть искренной. Итак…

   УРОК 1. Анатомия и физиология.

  Вы — сильные! Не бойтесь отдавать сердце детям. Оно всё выдержит. Это не просто мышца, а самый мощный мотор. За жизнь средней продолжительности оно перекачивает 5,7 млн. литров крови. Сердце вырабатывает энергии столько, что её хватит слетать на Луну и обратно. А вам , коллеги, придётся преподать 5 или 6 уроков в день. Подумаешь, 6 часов у доски и 5 часов подготовки… Сердце отбивает 3600000 ударов в год. Смешными покажутся усилия

                                                       -2-

 Петровых, Сидоровых, Ивановых в проверке Вас на прочность, сдержанность, смекалку.

Если уж моторчик забарахлит, то его вылечат детские улыбки, строки из школьных сочинений, выставки рисунков первоклассников. Это — лучшее лекарство, имеющее ещё и иммуностимулирующее действие.

УРОК 2 .Методика.

 Не отрицайте авторитеты! Вы — мудры!

Не крупицы, а целые монолиты вечных истин ждут  Вас в трудах В.А. Сухо-млинского,  который убедил нас, педагогов с двадцатилетним стажем, в отношении предназначений  учительских сердец.

Его книги — лучшие учебники по педагогике, с примерами, разъяснениями, выводами. Один из них уникален по простоте формулировки и глубине содержания: « То, что упущено в детстве, невозможно наверстать в зрелые годы». Так что Вам, молодые коллеги, нужно торопиться. Свои детские впечатления, яркие воспоминания  станут шпаргалками при организации игр, при выборе тем для бесед. Ваша молодость притягивает детей, вы быстро найдёте ключик  к их сердцам, сможете открыть их неповторимость и глубину.

 Не откладывайте на потом разговор с несмелой девчонкой. Постарайтесь приглядеться к мальчишке — забияке с последней парты. Похвалите того, кто ради Вас вызубрил правило, отважился идти к доске первым. Вы почувствуете  уважение со стороны воспитанников, убедитесь в правильности выбранного пути. Вам непременно захочется раскрыть и своё сердце перед ребятами.

Уро 3 Обществознание.

 Не думайте о высокопарности! Просто и убедительно обозначьте свою гражданскую позицию, заявите о  собственном патриотизме. Сейчас это особенно уместно, тем более у нас в Крыму. Историческая правда взывает не закрывать глаза на происходящее. Пусть заросли партизанские тропы, но маршруты не забыты. Идите в поход, пойте фронтовые песни у костра, рассматривайте пожелтевшие от времени фотографии тех, кто « превратился  в белых журавлей». С замиранием сердца слушайте воспоминания ещё ныне

                                                            -3-

здравствующих очевидцев. Пусть дети задают вопросы, узнают подробности, убеждаются в хрупкости бытия, силе человеческого духа, крепости слова, немыслимой выдержке.

 У Вас сжимается и ноет сердце? На глазах у детей выступили слёзы? Уроки истории не могут быть безболезненными. Равнодушие не свойственно Личностям. Глубокие переживания усилят восприятие, позволят чувствовать связь прошлого и настоящего. А сегодня тоже нужно сделать правильный выбор о смысле жизни, о судьбе Родины, о долге каждого гражданина.

  Урок 4. Психология

  Не прощайтесь со своими учениками!

Как правило, на празднике, посвящённом последнему школьному звонку, выпускники танцуют вальс. Это добрая традиция. Это танец нежности. Это символ взросления. Однако, именно музыка вальса по утверждению специалистов больше всего напоминает ритм человеческого сердца. Пары движутся по кругу. Вот и в жизни так: когда- то наши учителя не жалели сил, не считались со временем, не обращали внимание на учащённое сердцебиение, не отмахивались от детских проблем, жили нами. Они успокаивали, слегка приобняв за плечи, вели за руку, поворачивали туда, где жизненный путь вернее, надёжнее. Какая-то немыслимая сила разделяла их сердца на десятки, сотни кусочков. Эти частички приживались  в сердцах воспитанников, а спустя годы, снова  процесс повторялся. И так будет всегда.

 Учительское сердце особенное, его сила восполняется успехами учеников, энергией детской души, тёплыми лучиками благодарных родителей. Так что, разучивайте и танцуйте школьный вальс.

Всякий раз, когда размышляешь о сути учительского труда, вспоминаются строки из стихотворения А. Дементьева:

               Когда постигнешь, что в личной судьбе

               Не  все теоремы докажутся, —

               Старые учителя тебе

               Такими родными покажутся!

               Незримо поддерживают плечом

                                                -4-

               Птенцов своего племени,

               Поговорить ба с ними и есть о чём!

               Да всё как – то нет времени…

               Выросли школьные тополя,

                И мы живём, не теряемся,

                Ныне сами учителя,

                Как умеем, стараемся.

                                                            -5-

Сценарий Дня учителя «Пылающее сердце учителя»

Сценарий дня учителя.

Ведущие: учащиеся старших классов.

В зале под негромкую музыку организованно собираются директор школы, заместители директора, педагоги школы, учащиеся школы/

Звучат фанфары.

Ведущий: Внимание! Внимание!
Уважаемое собрание!
Сегодня 5 октября 2016 года
На дворе хорошая погода,
А у нас дорогие зрители,
Отмечается День учителя!

Ведущая:
Вы новости последние слыхали?

Ведущий:
Постойте, у меня газета есть.
(Читает.)
«Учитель ныне – важная фигура! Учителям везде – почет и честь!»
Ведущая:
Учитель – это аббревиатура, Приказано ее сейчас прочесть.

По очереди выходят ученики, выносят буквы, озвучивают.

У – умные, Ч – честные, И – искренние, Т – терпеливые, Е – естественные, Л – любимые, Ь – мягкие.

Ведущие (поочереди). Спасибо вам умные, честные, искренние, терпеливые, естественные, любимые, мягкие учителя.

1 ученик

Желаем Вам, учитель,
Здоровья, оптимизма,
Успехов на работе
И счастья в личной жизни!

2 ученик
Желаем Вам удачи,
Приветливых улыбок,
Ответов на пятерки,
Контрольных без ошибок!

3 ученик

Хотим Вам пожелать во всем удачи,
Чтоб были по плечу Вам все задачи,
Чтоб дети Вас ничем не огорчали,
Чтоб обходили стороною Вас печали!

4 ученикДорогие наши учителя!
Вам от души спасибо, Вечно будет наша земля
Вашим трудом красива!

5 ученикТрудно нас всех воспитать,
Да и знания нам дать.
Так поддайте ремешком…
А коль серьезно — Вам поклон

(кланяются учителям) (уходят)

ВСЕ. Спасибо Вам, учителя!

(уходят)

Вед 1. Здоровья, счастья, вам дорогие наши учителя!

Вед 2. Талантливых вам учеников!

Вед 1. Для вас наш следующий номер.

Сценка

На сцену выходит Дворник-старушка, начинает подметать пол, поет:

— Ой! Летят утки и два гуся,

Кого люблю-у того бою-у-ся!

Вбегает запыхавшаяся мама 1, ведет дочку.

Мама 1

Скажите, пожалуйста, тут в школу записывают? Я дочку привела

Дворничиха

Тута, тута!

Мама 1

А кто тут самый старший?

Дворничиха

Я самая старшая. Старше меня тут только Пушкин. А вы ребенка к школе подготовили?

Мама 1

Конечно.

Дворничиха

Способная девочка-то, дисциплинированная?

Мама 1

Ой! Скажу вам по секрету, у меня очень одаренная девочка. Весь этот год работала над монументальным полотном… Вот! (Разворачивает плакат с какой-то мазнёй Подпись: Мама!)

Дворничиха

Ага! Бегемотик с морковкой! Как живой!

Мама1

Да какой же это бегемотик? Тут же ясно написано: мама! (С гордостью) Это я! В общем, ребенку нужен индивидуальный подход. Творческий! Но девочка пока сама не знает, что бы такое сотворить?

Дворничиха

Значить, бум учить, что творить!

Вбегает папа, тащит за руку сына, увешанного оружием.

Папа

Скорей! Скорей запишите нас в первый класс! Мальчик идеально приспособлен для обучения! В голове – полный вакуум, абсолютная пустота, можно даже сказать – настоящая целина. Так что сейте – разумное, доброе, вечное…

Дворничиха

Бу — бу- бум сеять. Ой! Летят утки и два гуся!

Все уходят (дворничиха погоняет метлой)

Ведущий: Сегодня День учителя. До конца четверти ещё очень долго. Интересно, что вас, дорогие педагоги, ждёт впереди?

Ведущий: В среде учителей существует  древнее поверье, что все предсказанья, сделанные в этот день сбываются! Проверим?

Ведущий: Проверим!

Ведущий: И сейчас мы предлагаем вам поиграть в игру с предсказанием вашей судьбы. Просим каждого выбрать из мешочка предмет, но не подсматривать!

(музыка фон)

У кого:

№1-Пуговка- Вам в этом месяце подарят что-то красивое из одежды

№2-Колёсико- в этом месяце Вы выиграете машину, если купите лотерейный билет.

№3-Цветок- в этом месяце Вы станете ещё милее и красивее

№4-Конфета- Вас в этом месяце ожидает сладкая- пресладкая жизнь

№5-10 копеек- в этом месяце Вы будете очень денежным человеком

№6-Лавровый лист- Вас ожидают большие успехи в работе.

№7-Географическая карта- в этом месяце Вас ожидает путешествие

№8-Перчик- будьте внимательны, можете поссориться с подругой (другом)

№9-Пустышка- в этом году у Вас будет прибавление в семье

№10-Сердечко- Вас ожидает любовное увлечение в этом месяце

№11-Колечко- в этом году Вы обязательно побываете на свадьбе.

№12-50 копеек – в этом месяце Вы будете ну просто оооочень денежным человеком!
Ведущая:

Всех учителей в этом зале мы спешим поздравить с вашим профессиональным праздником. В этот день мы приготовили для вас самые теплые слова поздравлений и пожеланий.

Ведущий:

Пусть та важная работа, которую вы делаете каждый день, приносит вам только радость. Желаем вам богатырского здоровья и новых успехов в вашем нелегком труде.

Вместе: Поздравляем вас с Днем учителя!

бабки

1.Цветочек, а давай поговорим про любовь.

2.Какая тебе любовь в твои годы.

1.Ну помечтать – то можно…

2.Сейчас увидишь про любовь своими глазами, как Отелло любит  Дездемону

Сценка Отелло и Дездемона

Отелло (4 кл)
(бросается к ней)

Шаги я слышу. Наконец-то дома
Жена моя. И сварит мне обед.
Я голоден чертовски, Дездемона!

Дездемона

Отелло, у меня обеда нет.

Отелло

Мне, право, не до шуток, дорогая,
Наш холодильник пуст уже давно!
От голода я просто умираю…

Дездемона

Но я работала, а не была в кино!

Отелло

Что в сумке у тебя? Опять тетрадки!
Ты принесла домой?! О горе мне!

Дездемона

С твоими нервами, смотрю, не все в порядке,
Ты даже вскрикивал не раз уже во сне.

(Садится проверять тетради.)

Отелло

Послушай, Дездемона, в самом деле
Не плохо бы перекусить сейчас!

Дездемона

Отелло! Мы уже сегодня ели!
И даже вредно есть в столь поздний час.
Но если очень хочешь, можешь, милый,
Яичницу поджарить, только сам.
Не отвлекай меня, прошу тебя, любимый!
Осталось три яйца, их хватит нам.

Отелло

Какие три? Два съел еще вчера я.

Дездемона

Ну хорошо. Пожарь себе одно.

Отелло

Но холодильник пуст!

Дездемона

Ну я не знаю, куда могло исчезнуть вдруг оно?!

Отелло

Послушай, есть и у меня работа,
Но мне от голода на ум ничто нейдет!

Дездемона

Ах, милый, ну придумай, право, что-то…
Займись уроками! И голод пропадет.

Отелло

Неутолим мой голод. Неужели
Так трудно в магазин тебе сходить?

Дездемона

Я думала, зайду в конце недели,
Но ты бы сам мог что-нибудь купить!
Ты мне мешаешь, милый. Между прочим,
Так мало времени осталось, дорогой!
Дежурить буду в школе я до ночи:
На дискотеке класс гуляет мой.

Отелло

Какая дискотека?! Что за шутки?
Вот-вот семья разрушится у нас!

Дездемона

Ах, знаешь, не осталось ни минутки,
Там ждет меня уже, пойди, мой класс.

Отелло

Как черт от ладана, сбегаешь ты из дома.
Тебе важней работа, не семья.
Молилась ли ты на ночь, Дездемона?
Умри, несчастная! Умри, любовь моя!

Вед 1. Алина, ты представляешь что недавно в интернете прочитала!!!

Вед2. Интересно, что…

Вед 1. Оказывается за педагогами вели многолетние наблюдения.

Вед 2. И что-же выяснили

Выносят плакат
Плакат с аппликационным изображением человечка

Вед 1. После многолетних наблюдений за гомосапиенсами подвида «педагоги» ученые обобщили некоторые свои наблюдения и опубликовали свои труды.

Вед 1. Оказывается, практически все педагоги время от времени рвут на себе волосы. (отрываем у человечка волосы)

Трудятся не покладая рук и при отсутствии результата, они их опускают. (снимаем с картинки руки) 

А если всё прошло успешно, могут и потерять голову.(убираем голову)

 Придя домой после работы они протягивают ноги. (убираем ноги)

 Многие надрывают спины ( убираем тело) 

И что после всего этого остаётся? Правильно — сердце! Пылающее сердце учителя! (дети выходят с шарами, цветами, листьями и образуют сердце) Звучит песня про учителя.

И с этим сердцем, каждый день приходя на работу вы готовы вновь и вновь: протягивать ноги, надрывать спины брать себя в руки укладывать волосы и высоко поднимать голову на встречу новому дню и каждому ребёнку…  И главное — улыбаться.

1.Сердце учителя сильно так бьётся-
Хочется столько сделать, успеть!
Стиснется болью — но он усмехнется.
Времени нет ни грустить ни болеть.

Дома оставит сомненья, заботы,
Плечи расправит и тихо вздохнет,
Словно на крыльях летит на работу,
Бога попросит — Он силы вдохнет!

2.Учитель! Даже через много лет
Зажженный вами не погаснет свет!
И сердце, знаю, будет молодым
Пока огонь священный будет с ним.
Твоя душа от всяческих невзгод
Врачующее пламя сбережёт.
Оно ещё поможет нам в пути
Хитрейшие загадки превзойти.
Оно ещё поможет, и не раз,
Учитель мой, в делах продолжить вас!
Учитель! Даже через много лет
Зажженный вами не погаснет свет!

3.Сердце учителя — орган  кипучий, —
Нежность живет в нем, любовь и прощение.
Сколько бы ни было классов обучено,
В сердце для каждого есть утешение.
Знания в книгах и жизнь на пороге…
Как же со всем этим верно справляться?
В дождик и снег я иду на уроки,
Чтобы детей научить удивляться!

4.Трудные правила, схемы, решения
Ровной строкой в ваши головы вложены.
Только бы всем избежать унижения,
Пусть вам сопутствует только хорошее!
Добрые люди и важные встречи,
Без суеты, справедливости ради.
Сердце учителя верностью лечат,
Чтобы представить к серьезной награде!

— Уважаемые коллеги, позвольте поздравить вас с нашим профессиональным праздником, пожелать здоровья, добра, благополучия.

Вед 2. Наш праздник подошел к концу.

Вед 1. С праздником вашим мы вас поздравляем,

Не горевать никогда ни о чем.

Удачи вам всем! И во всем!

Вед 2. Желаем вам здоровья, счастья и улыбок.

ВМЕСТЕ. С праздником вас, дорогие учителя!

Презентация Картинки из жизни классного руководителя

Суть обучения и качества великого учителя

Что значит быть великим учителем? Конечно, важны полномочия, знания, критическое мышление и все другие способности интеллекта. Однако у хорошего учителя должно быть гораздо больше, чем просто квалификация, опыт и интеллект.

Что лежит в сердце великого учителя?

Вы любезны: Хороший учитель проявляет доброту к ученикам, коллегам, родителям и окружающим.Моя любимая поговорка — «доброта заставляет мир вращаться». Это действительно меняет среду в классе и школе. Добрый учитель помогает ученикам чувствовать себя желанными, заботливыми и любимыми.

Вы сострадательны: Преподавание — это очень гуманистическая профессия, а сострадание — это высшее чувство понимания и демонстрации другим, что вы беспокоитесь о них. Сострадательный учитель моделирует характерные для учеников своими действиями, и в результате ученики будут более открытыми для понимания окружающего мира.

Вы сочувствуете: Сочувствие — важная черта, которую нужно иметь и развивать в себе и наших учениках. Возможность поставить себя на чье-то место и посмотреть на вещи с их точки зрения может сильно повлиять на наши решения и действия.

Вы позитивны: Быть позитивным человеком — непростая задача. Еще труднее быть позитивным учителем, когда мы всегда сталкиваемся с проблемами, решения которых очень ограничены. Однако сохранение позитивного настроя в трудную минуту может оказать огромное положительное влияние на студентов и всех вокруг нас.Взгляд на светлую сторону, кажется, всегда помогает улучшить ситуацию.

Вы строитель: Великий учитель заполняет пробелы и строит отношения, дружбу и сообщество. Учителя всегда стремятся улучшить ситуацию в классе и за его пределами. Создание сообщества — это то, чем хороший учитель стремится делать в классе, и распространяет это на всю школу и ее сообщество.

Вы вдохновляете: Каждый смотрит на хорошего учителя и хочет быть лучшим учителем, лучшим учеником и даже лучшим человеком.Великий учитель открывает скрытые сокровища, возможности и магию прямо у всех на глазах.

Сердце учителя • Центр мужества и обновленияЦентр мужества и обновления

Личность и добросовестность в обучении

Паркер Дж. Палмер Скачать PDF

Этот текст представляет собой адаптацию первой главы книги «Мужество учить: исследование внутреннего ландшафта жизни учителя » (Jossey-Bass, 2007) Паркера Дж.Палмер.

Мы учим, кто мы есть

В душе я учитель, и в классе бывают моменты, когда я с трудом сдерживаю радость. Когда мы с моими учениками открываем неизведанную территорию для исследования, когда перед нами открывается путь из чащи, когда наш опыт освещается молниеносной жизнью ума — тогда обучение — это лучшая работа, которую я знаю.

Но в другие моменты класс становится таким безжизненным, болезненным или запутанным — и я настолько бессилен что-либо с этим поделать, что мое заявление о том, что я учитель, кажется явной фикцией.Тогда враг повсюду: в этих учениках с какой-то чужой планеты, в этом предмете, который, как я думал, я знаю, и в личной патологии, которая заставляет меня зарабатывать на жизнь таким образом. Каким дураком я был, полагая, что овладел этим оккультным искусством — его труднее угадать, чем чайные листья, и смертным невозможно научиться даже сравнительно хорошо!

У путаницы обучения есть три важных источника. Первые два банальны, но третьему, наиболее важному, редко уделяется должное внимание. Во-первых, предметы, которые мы преподаем, столь же обширны и сложны, как жизнь, поэтому наши знания о них всегда ошибочны и неполны.Независимо от того, как мы посвящаем себя чтению и исследованиям, преподавание требует владения содержанием, которое всегда ускользает от нашего понимания. Во-вторых, студенты, которых мы обучаем, крупнее жизни и даже более сложны. Чтобы увидеть их ясно, увидеть их целиком и мудро ответить на них в данный момент, требуется слияние Фрейда и Соломона, чего достигают немногие из нас.

Вы педагог и хотите применить смелость в обучении в своей работе?

Программы

«Мужество учить», основанные на подходе Паркера Дж. Палмера, могут помочь вам развить способность искренне учить — как ваше истинное Я .

Программа «Найди смелость преподавать» для себя!

Если бы учащиеся и предметы учитывали все сложности преподавания, наши стандартные способы справиться с ситуацией подействовали бы — не отставать от наших областей, насколько это возможно, и выучить достаточно методов, чтобы опережать психику учащихся. Но есть и другая причина этих сложностей: мы учим, кто мы есть. Обучение, как и любая истинно человеческая деятельность, происходит изнутри, к лучшему или к худшему. Когда я преподаю, я проецирую состояние моей души на моих учеников, мой предмет и наш способ быть вместе.Запутанности, которые я испытываю в классе, часто не больше и не меньше, чем извилины моей внутренней жизни. С этой точки зрения учение отражает душу. Если я хочу смотреть в зеркало и не убегать от того, что вижу, у меня есть шанс обрести самопознание — а знание себя так же важно для хорошего преподавания, как и знание своих учеников и своего предмета.

На самом деле, знание моих учеников и своего предмета во многом зависит от самопознания. Когда я не знаю себя, я не могу знать, кто мои ученики.Я буду видеть их сквозь темное стекло, в тени моей неизученной жизни — и когда я не могу их ясно видеть, я не могу их хорошо обучать. Когда я не знаю себя, я не могу знать свой предмет — не на самых глубоких уровнях воплощенного, личного смысла. Я буду знать это только абстрактно, на расстоянии, скопление концепций, столь же далеких от мира, как я от личной истины.

Нам нужно открыть новую границу в нашем исследовании хорошего преподавания: внутренний ландшафт жизни учителя.Чтобы составить полную карту этого ландшафта, необходимо выбрать три важных пути: интеллектуальный, эмоциональный и духовный, и ни один из них нельзя игнорировать. Сведите обучение к интеллекту, и оно превратится в холодную абстракцию; сведите его к эмоциям, и он станет нарциссическим; сведите его к духовному, и он потеряет якорь в мире. Интеллект, эмоции и дух зависят друг от друга в плане целостности. Они переплетаются в человеческом «я» и в образовании в лучшем виде, и нам также необходимо переплетать их в нашем педагогическом дискурсе.

Под интеллектуальным я имею в виду то, как мы думаем об обучении и обучении, форму и содержание наших представлений о том, как люди знают и учатся, о природе наших учеников и наших предметов. Под эмоциональным я подразумеваю то, что мы и наши ученики чувствуем, когда учим и изучаем чувства, которые могут либо усилить, либо уменьшить обмен между нами. Под духовным я подразумеваю различные способы, которыми мы отвечаем на стремление сердца быть связанным с широтой жизни — стремление, которое оживляет любовь и труд, особенно работу, называемую обучением.

Обучение за пределами техники

После трех десятилетий попыток изучить свое ремесло каждый класс сводится к следующему: мои ученики и я, лицом к лицу, участвовали в древнем и требовательном обмене, который называется образованием. Техники, которые я освоил, не исчезают, но и их недостаточно. Лицом к лицу с моими учениками, в моем непосредственном распоряжении только один ресурс: моя личность, моя самость, мое ощущение этого «я», которое учит, без которого у меня нет ощущения «Ты», который учится.Вот секрет, скрытый на виду: хорошее обучение не может быть сведено к технике; хорошее обучение происходит от личности и честности учителя . На каждом уроке, который я преподаю, моя способность общаться со своими учениками и связывать их с предметом зависит не столько от методов, которые я использую, сколько от того, насколько я знаю свою личность и доверяю ей — и я готов сделать ее доступной и уязвимы на службе учебы.

Мое доказательство этого утверждения частично исходит из того, что в течение многих лет я просил студентов рассказать мне о своих хороших учителях.Когда я слушаю эти истории, становится невозможным утверждать, что все хорошие учителя используют одинаковые техники: одни читают лекции без перерыва, а другие говорят очень мало, некоторые держатся близко к своему материалу, а другие теряют воображение, некоторые учат с пряником, а третьи с палкой.

Но в каждой истории, которую я слышал, у хороших учителей есть одна общая черта: сильное чувство личной идентичности пронизывает их работу. «Доктор. А на самом деле там , когда она преподает », — говорит мне студент, или« Мистер. Б. с таким энтузиазмом относится к своему предмету »или« Вы можете сказать, что это действительно проф.Жизнь Си. »

Одна ученица, о которой я слышал, сказала, что не может описать своих хороших учителей, потому что они сильно отличаются друг от друга. Но она могла описать своих плохих учителей, потому что они все были одинаковыми: «Их слова плавают где-то перед их лицами, как речь воздушного шара в мультфильмах». Одним замечательным изображением она все сказала. Плохие учителя дистанцируются от предмета, который они преподают, и, в процессе, от своих учеников.

Хорошие учителя объединяют «я», предмет и учеников в ткань жизни, потому что они учат из цельного и неделимого «я»; они проявляют себя в своей жизни и пробуждают в своих учениках «способность к связям.«Они способны сплести сложную сеть связей между собой, своими предметами и учениками, чтобы ученики могли научиться плести мир для себя. Методы, используемые этими ткачами, широко варьируются: лекции, сократовские диалоги, лабораторные эксперименты, совместное решение проблем, творческий хаос. Связи, устанавливаемые хорошими учителями, сохраняются не в их методах, а в их сердцах, что означает сердце в его древнем смысле, место, где интеллект, эмоции и дух сойдутся в человеческом «я».

Если хорошее обучение не может быть сведено к технике, мне больше не нужно страдать от боли, связанной с тем, что мой особый дар учителя втиснут в прокрустово ложе чужого метода и предписываемых им стандартов. Эта боль ощущается во всем образовании сегодня, когда мы настаиваем на дежурном методе, когда люди, которые преподают по-другому, чувствуют себя обесцененными, заставляя их соответствовать чужим нормам.

Я никогда не забуду одного профессора, который за несколько минут до того, как я должен был начать семинар по преподаванию, вылил на меня долгие годы накопившегося анимуса семинара: «Я химик-органик.Собираетесь ли вы в следующие два дня сказать мне, что я должен преподавать органическую химию через ролевые игры? » Его острый вопрос был связан не только с его особой дисциплиной, но и с его самобытным «я»: мы должны найти такой подход к обучению, который уважал бы разнообразие учителей, а также дисциплин, чего не может добиться методологический редукционизм.

Способность к связанности проявляется разнообразными и чудесными способами — столько же, сколько существует форм личной идентичности.Два великих учителя выделяются из моего собственного студенческого опыта. Они радикально отличались друг от друга по технике, но оба были одарены в объединении учеников, учителя и предмета в учебное сообщество.

Одна из этих учителей порекомендовала много читать в своем курсе по методам социальных исследований и, когда мы собрались за столом семинара в первый день, сказала: «Есть комментарии или вопросы?» У нее хватило смелости переждать нашу ошеломленную (и ошеломляющую) тишину, минута за минутой, минута за минутой, с добрым взглядом оглядывая стол, а затем, по прошествии небольшой вечности, подняться, поднять ее. книги и говорят, когда она шла к двери: «Класс уволен.”

Этот сценарий более или менее повторился во второй раз, но к третьему разу мы встретились, наши высокие баллы по SAT начали расти, и мы поняли, что большие деньги, которые мы платили за это образование, будут потрачены впустую, если мы не получим программа. Итак, мы начали читать, комментировать, задавать вопросы — и наша учительница зарекомендовала себя как блестящий собеседник, соисследователь и проводник среди неразберихи, «ткача» взаимосвязей в своей интерактивной и неподражаемой манере.

Другой мой великий наставник преподавал историю общественной мысли. Он не знал значения тишины и чувствовал себя неловко при общении; он постоянно читал лекции, а мы сидели рядами и делали записи. Более того, он настолько увлекся своим материалом, что часто нетерпеливо отвечал на наши вопросы. Но его уроки, тем не менее, были проникнуты чувством единства и общности.

Как он справился с этой алхимией? Частично благодаря чтению лекций, выходящих далеко за рамки представления данных социальной теории, в постановке драмы социальной мысли.Он рассказывал истории из жизни великих мыслителей, а также объяснял их идеи; мы почти могли видеть Карла Марка, сидящего в одиночестве в библиотеке Британского музея и пишущего «Капитал». Благодаря активному воображению мы были объединены с самим мыслителем, а также с личными и социальными условиями, которые стимулировали его мысли.

Но драма лекций моего наставника пошла еще дальше. Он делал сильное марксистское заявление, и мы записывали его в своих тетрадях, как если бы это было священное писание.Затем на его лице промелькнуло озадаченное выражение. Он останавливался, отступал в сторону, поворачивался и оглядывался на пространство, из которого он только что вышел, — и спорил со своим собственным утверждением с гегелевской точки зрения! Это не было искусственным приемом, а подлинным выражением интеллектуальной драмы, которая постоянно занимала ум и сердце этого учителя.

«Драма», конечно, не означает спектакль, и вспоминая об этом факте, мы можем назвать форму связи, которая будет ощутимой и мощной, но при этом не будет открыто интерактивной или даже лицом к лицу.Когда я хожу в театр, я иногда чувствую сильную привязанность к действию, как будто на сцене изображают мою собственную жизнь. Но у меня нет желания поднимать руку и отвечать на только что произнесенную фразу или бегать по проходу, прыгать на сцену и присоединяться к действию. Сидя в аудитории, я уже на сцене «лично», внутренне и невидимо связан, что мы редко называем мощной формой сообщества. В хорошей драме мне не нужно открытое взаимодействие, чтобы быть «в сообществе» с этими персонажами и их жизнями.

Раньше я задавался вопросом, как моему наставнику, который был таким неловким в своих личных отношениях со студентами, удавалось так хорошо моделировать сообщество. Теперь я понимаю: он был в обществе без нас! Кому нужны 20-летние из пригорода, когда вы постоянно общаетесь с такими, как Маркс и Гегель, Дюркхайрн, Вебер и Трельч? Это высшая разновидность «сообщества» — способность к связям, которая позволяет человеку разговаривать с мертвыми, говорить и слушать в невидимой сети взаимоотношений, которая расширяет мир и обогащает жизнь.(Мы должны хвалить, а не высмеивать первых леди, которые «разговаривают» с Элеонорой Рузвельт; способность учиться у мудрых, но давно ушедших душ — не что иное, как классический признак гуманитарного образования!)

И все же мой великий профессор, хотя он более тесно общался с великими деятелями общественной мысли, чем с людьми, находившимися поблизости, глубоко заботился о своих учениках. Страсть, с которой он читал лекции, была связана не только с его предметом, но и с тем, чтобы мы знали его. Он хотел, чтобы мы встречались и учились у постоянных спутников его интеллекта и воображения, и он представил их таким образом, который был глубоко неотделим от его собственной природы.Он привел нас в форму сообщества, которая не требует небольшого количества студентов, сидящих в кругу и обучающихся через диалог.

Эти два великих учителя были полярными противоположностями по сути и по стилю. Но оба создали взаимосвязь, сообщество, которое необходимо для преподавания и обучения. Они делали это, доверяя и обучая от истинного «я», от личности и целостности, которые являются источником всякой хорошей работы, — и используя совершенно разные техники, которые позволяли им раскрывать, а не скрывать, кем они были.

Их гений как учителей и их глубокие способности ко мне были бы уменьшены и уничтожены, если бы их практика была загнана в прокрустово ложе текущего метода. Подходящее место для техники — не подавлять субъективность, не маскировать и дистанцировать себя от работы, но — по мере роста самопознания — помогать выявить и усилить дары себя, от которых зависит хорошая работа.

«В нераздельном« я »почитается каждая важная нить жизненного опыта, создавая такое связное и сильное переплетение, что оно может удерживать учеников и предмет так же, как и« я ».Такое «я», внутренне интегрированное, способно устанавливать внешние связи, от которых зависит хорошее обучение ».

Вы стремитесь жить неразделенной жизнью, отдавая все силы в класс и становясь лучшим учителем?

Программы «Смелость учить» могут помочь вам в этом.

«Образование должно вдохновлять учащихся. Чтобы учителя воспитывали это в учениках, они должны иметь это внутри себя.”
— Келли Камак

Обучение и истинное Я

Утверждение, что хорошее обучение исходит от личности и целостности учителя, может звучать как трюизм, и к тому же благочестивый: хорошее обучение исходит от хороших людей. Но под «индивидуальностью» и «честностью» я имею в виду не только наши благородные черты, или добрые дела, которые мы совершаем, или смелые лица, которые мы носим, ​​чтобы скрыть наши затруднения и сложности. Идентичность и целостность имеют такое же отношение к нашим теням и ограничениям, нашим ранам и страхам, как и к нашим силам и возможностям.Под идентичностью я имею в виду развивающуюся взаимосвязь, в которой все силы, составляющие мою жизнь, сходятся в тайне самого себя: моя генетическая структура, природа мужчины и женщины, которые дали мне жизнь, культура, в которой я вырос, люди, которые поддержали меня и людей, которые причинили мне вред, добро и зло, которое я сделал другим и себе, опыт любви и страдания — и многое, многое другое. Посреди этого сложного поля идентичность — это движущееся пересечение внутренних и внешних сил, которые делают меня тем, кто я есть, сливаясь в неразложимой тайне человеческого бытия.

Под целостностью я подразумеваю любую целостность, которую я могу найти в этой связи, поскольку ее векторы формируют и реформируют образец моей жизни. Честность требует, чтобы я различал, что является неотъемлемой частью моей личности, что подходит, а что нет, и что я выбираю дающие жизнь способы отношения к силам, которые сходятся во мне: приветствую ли я их или боюсь их, обнимаю их или отвергаю их , двигаться вместе с ними или против них? Выбирая целостность, я становлюсь более целостным, но целостность не означает совершенства.Это значит стать более реальным, признав себя всем, кто я есть.

Идентичность и целостность — это не гранит, из которого высечены вымышленные герои. Это тонкие измерения сложного, требовательного и продолжающегося всю жизнь процесса самопознания. Идентичность заключается в пересечении различных сил, составляющих мою жизнь, а целостность заключается в том, чтобы относиться к этим силам способами, которые приносят мне целостность и жизнь, а не фрагментацию и смерть.

Это мои определения, но как бы я ни старался их уточнить, они всегда выходят слишком гладко.Личность и целостность никогда не могут быть полностью названы или известны кем-либо, включая человека, который их носит. Они составляют ту знакомую странность, которую мы берем с собой в могилу, неуловимую реальность, которую только изредка можно уловить краем глаза.

Истории — лучший способ изобразить реальности такого рода, поэтому вот рассказ о двух учителях — рассказ, основанный на людях, которых я знаю, чьи жизни рассказывают мне больше о тонкостях идентичности и целостности, чем любая теория.

Алан и Эрик родились в двух разных семьях квалифицированных мастеров, сельских жителей с небольшим формальным образованием, но одаренных ручным трудом. Оба мальчика проявляли этот дар с детства, и по мере того, как каждый развивал навыки работы руками, каждый развивал чувство собственного достоинства, в котором гордость ремесла была ключевой.

У них был еще один дар: оба преуспели в учебе и стали первыми в своих рабочих семьях, поступившими в колледж. Оба учились на бакалавриате, оба поступили в аспирантуру, оба получили докторские степени и оба выбрали академическую карьеру.

Но здесь их пути разошлись. Хотя дар ремесла был центральным в самоощущении обоих мужчин, Алан смог вплести этот дар в свое академическое призвание, в то время как ткань жизни Эрика распалась на раннем этапе.

Катапультировавшись из сельской местности в элитный частный колледж в возрасте 18 лет, Эрик пережил серьезный культурный шок — и так и не смог его преодолеть. Он был неуверен в отношениях с сокурсниками, а позже и с коллегами из академической среды, выходцами из среды, которую он считал более «культурной», чем его собственная.Он научился говорить и вести себя как интеллектуал, но всегда чувствовал себя обманщиком среди людей, которые, в его глазах, были рождены в поместье.

Но неуверенность не изменила курса Эрика и не подтолкнула его к самоанализу. Вместо этого он проложил себе путь в профессиональную жизнь, исходя из теории, что лучшая защита — это хорошее нападение. Он делал заявления, а не проверял. Он скорее прислушивался к слабым, чем к сильным сторонам того, что говорили другие люди. Он спорил с кем угодно о чем угодно — и отвечал с завуалированным презрением на все, что было сказано взамен.

В классе Эрик был критичным и осуждающим, быстро задавал «глупый вопрос», умел ловить учеников собственными хитрыми вопросами, а затем беспощадно высмеивал неправильные ответы. Казалось, что им движет потребность нанести своим ученикам ту же рану, которую нанесла ему академическая жизнь, — рану смущения из-за какой-то существенной части себя.

Но когда Эрик пошел домой к своему рабочему столу и погрузился в ремесло, он тоже нашел себя. Он стал теплым и гостеприимным, он почувствовал себя как дома в этом мире и был рад оказать гостеприимство другим.Восстановив связь со своими корнями, сосредоточившись на своем истинном «я», он смог вернуть себе спокойное и уверенное ядро, которое он быстро потерял, как только вернулся в университетский городок.

Алан — это другая история. Его прыжок из сельской местности в университетский городок не вызвал культурного шока, отчасти потому, что он учился в университете, получившем гранты на землю, где многие студенты имели такое же образование, как и он. Его не заставляли скрывать свой дар, но он был в состоянии чтить и преобразовывать его, обращая его к академическим вещам: он привнес в свое обучение, а затем и в свое преподавание и исследования, то же чувство мастерства, которое его предки принесли своим предкам. работа с металлом и деревом.

Наблюдая, как Алан преподает, вы чувствовали, что наблюдаете за работой мастера — и если вы знали его историю, вы понимали, что это чувство было больше чем метафорой. В своих лекциях каждое движение Алан сопровождалось вниманием к деталям и уважением к имеющимся материалам; он соединил идеи с точностью столярных изделий «ласточкин хвост» и закончил работу с отточенным резюме.

Но сила учения Алана выходит далеко за рамки искусного исполнения. Его ученики знали, что Алан с великой щедростью проявит себя к любому из них, кто захочет стать учеником в его области, точно так же, как старейшины в его собственной семье расширили себя, чтобы помочь юному Алану вырасти в его первоначальном ремесле.

Алан учил от неразделенного «я» — целостное состояние бытия, которое является центральным в хорошем обучении. В нераздельном «я» почитается каждая основная нить жизненного опыта, создавая такую ​​связность и силу, которая может удерживать учеников и предмет, а также «я». Такое «я», внутренне интегрированное, способно устанавливать внешние связи, от которых зависит хорошее обучение.

Но Эрику не удалось вплести центральную составляющую своей личности в свое академическое призвание.Он был саморазделен, участвовал в гражданской войне. Он спроецировал эту внутреннюю войну на внешний мир, и его учение превратилось в сражение, а не в ремесло. Разделенное «я» всегда будет дистанцироваться от других и даже может попытаться уничтожить их, чтобы защитить свою хрупкую идентичность.

Если бы Эрик не был отчужден, будучи студентом — или если бы его отчуждение привело к саморефлексии вместо самообороны — возможно, что он, как и Алан, мог бы найти целостность в своем академическом призвании, мог бы сплести большую часть нити его личности в его работе.Но часть тайны самости заключается в том, что один размер не подходит всем: то, что является неотъемлемой частью одного человека, не имеет целостности для другого. На протяжении всей его жизни были постоянные подсказки, что академические круги не были для Эрика жизненным выбором, не контекстом, в котором его истинное «я» могло появиться здоровым и целостным, не призванием, неотъемлемым для его уникальной натуры.

«Я» не бесконечно эластично — оно имеет потенциалы и пределы. Если работа, которую мы выполняем, не будет честной для нас, то мы, работа и люди, с которыми мы ее делаем, пострадают.Самость Алана расширилась благодаря его академическому призванию, и работа, которую он выполнял, доставляла удовольствие. Самость Эрика уменьшилась из-за его встречи с академическими кругами, и выбор другой профессии мог быть его единственным способом восстановить утраченную целостность.

Когда учителя теряют сердце

Как хорошие учителя ткут ткань, которая соединяет их с учениками и предметами, сердцем является ткацкий станок, на котором завязываются нити: натяжение удерживается, челнок летит, и ткань туго натягивается.Поэтому неудивительно, что преподавание тянет за собой сердце, открывает его, даже разбивает сердце — и чем больше человек любит учить, тем более душераздирающим это может быть. Мы стали учителями по сердечным причинам, вдохновляемыми страстью к некоторым предмет и за помощь людям в обучении. Но многие из нас падают духом по мере того, как проходят годы обучения. Как мы можем снова возродиться в преподавании, чтобы делать то, что всегда делают хорошие учителя, — отдавать сердце нашим ученикам? МУЖЕСТВО УЧИТЬ® — это смелость держать сердце открытым в те самые моменты, когда сердце просят удерживать больше, чем оно может, чтобы учитель, ученики и предмет могли быть вплетены в ткань сообщества, которое учится и живет. , требовать.

Нет техник для восстановления наших сердец, для того, чтобы держать наши сердца открытыми. Действительно, сердце не ищет «исправлений», а ищет прозрения и понимания. Когда мы падаем духом, нам нужно понимание нашего состояния, которое освободит нас от этого состояния, диагноз, который приведет нас к новым способам поведения в классе, просто говоря правду о том, кто и как мы есть. Истина, а не техника — вот что лечит и укрепляет сердце.

Мы падаем духом отчасти потому, что обучение — это ежедневное упражнение в уязвимости.Мне не нужно раскрывать личные секреты, чтобы чувствовать себя голым перед классом. Мне нужно только разобрать предложение или проработать доказательство на доске, пока мои ученики дремлют или передают записи. Независимо от того, насколько техническим или абстрактным может быть мой предмет, то, что я преподаю, меня волнует, и то, что меня волнует, помогает определить мою личность.

В отличие от многих профессий, обучение всегда происходит на опасном стыке личной и общественной жизни. Хороший терапевт должен работать индивидуально, но никогда публично: терапевт, который раскрывает даже имя клиента, заброшен.Хороший судебный адвокат должен работать на публичном форуме, но не зависит от личного мнения: адвокат, который позволяет своим чувствам по поводу вины клиента ослабить защиту клиента, виновен в злоупотреблении служебным положением.

Но хороший учитель должен стоять там, где встречаются личные и общественные, имея дело с грохочущим потоком транспорта на перекрестке, где «плетение сети взаимосвязей» больше похоже на переход по автостраде пешком. Когда мы пытаемся связать себя и наши предметы с нашими учениками, мы делаем самих себя, а также наших испытуемых уязвимыми для безразличия, осуждения и насмешек.

Чтобы уменьшить нашу уязвимость, мы отключаемся от учащихся, от предметов и даже от самих себя. Мы строим стену между внутренней истиной и внешним исполнением и играем роль учителя. Наши слова, произнесенные далеко от сердца, становятся «воздушным шаром в мультфильмах», а мы — карикатурами на самих себя. Мы отдаляемся от учеников и подчиняемся, чтобы минимизировать опасность — забвение этого расстояния делает жизнь еще более опасной, изолируя себя.

Это самозащитное отделение личности от практики поощряется академической культурой, которая не доверяет личной истине.Хотя академия утверждает, что ценит несколько способов познания, она уважает только один — «объективный» способ познания, который переносит нас в «реальный» мир, выводя нас «из самих себя».

В этой культуре объективные факты считаются чистыми, а субъективные чувства — подозрительными и запятнанными. В этой культуре «я» — это не источник, который нужно использовать, а опасность, которую нужно подавить, не потенциал, который нужно реализовать, а препятствие, которое необходимо преодолеть. В этой культуре патология речи, оторванной от себя, рассматривается и вознаграждается как добродетель.

Если мой набросок академической предвзятости против самости кажется преувеличенным, вот история из моего собственного педагогического опыта. Я назначил своим ученикам серию кратких аналитических эссе на темы из текстов, которые мы собирались читать. Затем я назначил параллельную серию автобиографических набросков, связанных с этими темами, чтобы мои ученики могли увидеть связь между концепциями учебника и их собственной жизнью.

После первого урока один студент сказал мне: «В тех автобиографических эссе, которые вы просили нас написать, можно ли использовать слово« я »?»

Я не знал, смеяться мне или плакать, но я знал, что мой ответ окажет значительное влияние на молодого человека, который только что открылся для насмешек.Я сказал ему, что он не только может использовать слово «я», но и надеюсь, что он будет использовать его свободно и часто. Затем я спросил, что привело к его вопросу.

«Я специализируюсь на истории, — сказал он, — и каждый раз, когда я использую слово« я »в работе, они сбивают половину балла».

Академическая предвзятость против субъективности не только заставляет наших учеников плохо писать («Считается…» вместо «Я верю…»), но и искажает их представления о себе и своем мире. Одним махом мы вводим наших студентов в заблуждение, заставляя их поверить в то, что плохая проза превращает мнения в факты, и мы отчуждаем их от их собственной внутренней жизни.

Преподаватели часто жалуются, что студенты не обращают внимания на дары проницательности и понимания, которые являются истинным вознаграждением за образование — их волнуют только краткосрочные результаты в «реальном» мире: «Получит ли эта специальность мне работу?» «Как это задание будет полезно в« реальной »жизни?»

Но это не те вопросы, которые глубоко в сердцах наших студентов. Это просто вопросы, которые их научили задавать не только платящие за обучение родители, которые хотят, чтобы их дети были трудоустроены, но и академическая культура, которая не доверяет и обесценивает внутреннюю реальность.Конечно, наши ученики цинично относятся к внутренним результатам обучения: мы учим их, что субъективное «я» не имеет значения и даже нереально.

Фундамент любой культуры лежит в том, как она отвечает на вопрос: «Где обитают реальность и сила?» Для некоторых культур ответ — боги; для некоторых это природа; для некоторых это традиция. В нашей культуре ответ ясен: реальность и сила обитают во внешнем мире объектов и событий, а также в науках, изучающих этот мир, в то время как внутреннее царство «сердца» является романтической фантазией — возможно, бегством от суровых реалий. , но определенно не источник давления на «реальный мир».”

Мы одержимы манипулированием внешним миром, потому что верим, что они дадут нам некоторую власть над реальностью и принесут нам некоторую свободу от ее ограничений. Загипнотизированные технологией, которая, кажется, делает именно это, мы отвергаем внутренний мир. Мы превращаем каждый вопрос, с которым сталкиваемся, в объективную проблему, которую нужно решить, и мы считаем, что для каждой объективной проблемы есть какое-то техническое решение.

Вот почему мы учим врачей восстанавливать тело, а не почитать дух; священнослужители должны быть руководителями, но не духовными наставниками; учителей овладевать техникой, но не вовлекать сердца своих учеников — или свое собственное.Вот почему наши ученики цинично относятся к эффективности образования, которое преобразует внутренний ландшафт их жизни: когда академическая культура отвергает внутреннюю истину и отдает дань уважения только объективному миру, ученики, как и учителя, падают духом.

Этот текст представляет собой адаптацию первой главы книги «Мужество учить: исследование внутреннего ландшафта жизни учителя» (Jossey-Bass, 2007) Паркера Дж. Палмера.

«Смелость учить» основана на простой предпосылке: хорошее обучение не может быть сведено к технике, оно основывается на личности и целостности учителя.Хорошие учителя достоверно присутствуют в классе и способны сплести сложную сеть связей между собой, своими предметами и учениками, помогая своим ученикам соткать для себя мир. На что это похоже?

Слушая учителя внутри

Восстановление сердца для обучения требует от нас восстановления наших отношений с учителем внутри. Этот учитель — тот, кого мы знали в детстве, но потеряли связь по мере взросления, учитель, который постоянно предлагает мне уважать мое истинное «я» — не мое эго, ожидания, образ или роль, а то «я», которым я являюсь, когда все внешнее убирается.Под внутренним учителем я не имею в виду «совесть» или «суперэго», морального арбитра или внутреннего судью. Фактически, совесть, как ее обычно понимают, может привести к серьезным профессиональным проблемам. Когда мы в первую очередь прислушиваемся к тому, что мы «должны» делать со своей жизнью, мы можем обнаружить, что нас преследуют внешние ожидания, которые могут исказить нашу идентичность и целостность. Есть много того, что я «должен» делать, исходя из абстрактных моральных расчетов. Но разве это мое призвание? Одарен ли я и призван ли я это делать? Является ли это конкретное «должное» местом пересечения между моим внутренним «я» и внешним миром, или это чужой образ того, как должна выглядеть моя жизнь?

Когда я следую только своим обязанностям, я могу обнаружить, что выполняю работу, похвальную с этической точки зрения, но это не мое дело.Призвание, которое мне не принадлежит, независимо от того, насколько оно ценится извне, совершает насилие над собой — в точном смысле, что оно нарушает мою идентичность и целостность во имя некой абстрактной нормы. Когда я нарушаю себя, я неизменно в конечном итоге нарушаю людей, с которыми работаю. Сколько учителей причиняют своим ученикам свою боль — боль, возникающую в результате выполнения работы, которая никогда не была или больше не является их настоящей работой?

Внутренний учитель — это голос не совести, а голоса личности и целостности.Он говорит не о том, что должно быть, а о том, что для нас реально, о том, что истинно. Он говорит что-то вроде: «Это то, что вам подходит, а это то, что нет». Это то, кем вы являетесь, и это то, кем вы не являетесь ». «Это то, что дает вам жизнь, и это то, что убивает ваш дух — или заставляет вас желать смерти». Внутренний учитель стоит на страже у ворот самости, отгоняя все, что оскорбляет нашу целостность, и приветствуя все, что подтверждает это. Голос внутреннего учителя напоминает мне о моих возможностях и ограничениях, когда я преодолеваю силовое поле своей жизни.

Я понимаю, что идея «учителя внутри» кажется некоторым академикам романтической фантазией, но я не могу понять почему. Если в нашей жизни нет такой реальности, столетия западных рассуждений о целях образования становятся такой же болтовней. В классическом понимании образование — это попытка «вывести» изнутри самого себя ядро ​​мудрости, которое обладает силой противостоять лжи и жить в свете истины, не с помощью внешних норм, а посредством разумного и рефлексивного самоопределения.Внутренний учитель — это живое ядро ​​нашей жизни, к которому обращается и пробуждает любое образование, достойное этого названия.

Возможно, эта идея непопулярна, потому что она заставляет нас смотреть на две самые трудные истины об обучении. Во-первых, то, что мы преподаем, никогда не «возьмется», если оно не будет связано с внутренним, живым ядром жизни наших учеников, с внутренними учителями наших учеников.

Мы можем и делаем образование исключительно внешним занятием, заставляя студентов запоминать и повторять факты, даже не обращаясь к их внутренней истине, — и мы получаем предсказуемые результаты: многие студенты никогда не хотят читать сложную книгу или хотя бы раз подумать о творческой мысли. они выходят из школы.Такое обучение, которое преображает людей, не происходит, если игнорировать внутреннего учителя ученика.

Вторая истина еще более устрашающа: мы можем говорить с учителем внутри наших учеников, только когда мы говорим с учителем внутри себя.

Ученица, которая сказала, что ее плохие учителя говорили, как герои мультфильмов, описывала учителей, которые перестали слышать своего Внутреннего наставника, которые настолько тщательно отделили внутреннюю истину от внешних действий, что потеряли связь с чувством себя.Глубокий говорит с глубокими, и когда мы не изучали наши собственные глубины, мы не можем исследовать глубины жизни наших учеников.

Как можно прислушаться к голосу учителя внутри? У меня нет никаких особых методов, кроме знакомых: уединение и тишина, медитативное чтение и прогулки по лесу, ведение дневника, поиск друга, который просто слушает. Я просто предлагаю научиться как можно большему количеству способов «разговаривать с самими собой».

Эту фразу, конечно же, мы обычно используем для обозначения симптома психического дисбаланса — явный признак того, как наша культура относится к идее внутреннего голоса! Но люди, которые учатся разговаривать сами с собой, могут вскоре порадоваться открытию того, что учитель внутри — самый разумный собеседник, которого они когда-либо имели.

Нам нужно найти все возможные способы прислушаться к этому голосу и серьезно отнестись к его советам не только ради нашей работы, но и ради нашего собственного здоровья. Если кто-то во внешнем мире пытается сказать нам что-то важное, а мы игнорируем его или ее присутствие, этот человек либо сдается и перестает говорить, либо становится все более и более жестоким, пытаясь привлечь наше внимание.

Точно так же, если мы не реагируем на голос внутреннего учителя, он либо перестанет говорить, либо станет жестоким: я убежден, что некоторые формы депрессии, о которых я знаю лично, вызваны внутренним учителем, которого давно игнорируют. отчаянно пытается заставить нас слушать, угрожая уничтожить нас.Когда мы уважаем этот голос простым вниманием, он отвечает более мягко и вовлекает нас в животворный разговор души.

Этот разговор не обязательно должен приводить к выводам, чтобы быть ценным: нам не нужно выходить из «разговора с самими собой» с четкими целями, задачами и планами. Измерять ценность внутреннего диалога по его практическим результатам — все равно что измерять ценность дружбы по количеству проблем, которые решаются, когда друзья собираются вместе.

За общение с друзьями есть свои награды: в присутствии друзей мы испытываем простую радость — чувствовать себя непринужденно, как дома, нам доверяют и могут доверять. Мы обращаемся к внутреннему учителю не для того, чтобы зафиксироваться, а для того, чтобы подружиться с более глубоким «я», чтобы развить чувство идентичности и целостности, которое позволяет нам чувствовать себя как дома, где бы мы ни находились.

Слушание внутреннего учителя также предлагает ответ на один из самых основных вопросов, с которыми сталкиваются учителя: как мне развить авторитет в преподавании, способность стоять на своем среди сложных сил как класса, так и моей собственной жизни ?

В культуре объективации и техники мы часто путаем власть с властью, но это не одно и то же.Власть действует извне внутрь, а власть — изнутри. Мы ошибаемся, когда ищем «авторитета» вне себя, в источниках, варьирующихся от тонких навыков группового процесса до менее тонкого метода социального контроля, называемого выставлением оценок. Такой подход к обучению превращает учителя в полицейского на углу, пытающегося поддерживать мирное движение и с согласия, но всегда прибегая к силе закона принуждения.

Внешние инструменты силы иногда используются в обучении, но они не заменяют авторитет, авторитет, исходящий из внутренней жизни учителя.Ключ кроется в самом слове, в основе которого лежит слово «автор». Власть предоставляется людям, которые воспринимаются как «авторы» своих собственных слов, собственных действий, своей собственной жизни, а не играют роль в сценарии, далекую от своего сердца. Когда учителя зависят от принудительной силы закона или техники, у них вообще нет власти.

Я с болью осознаю те времена в моем собственном учении, когда я теряю связь со своим внутренним учителем и, следовательно, со своим собственным авторитетом. В те времена я пытаюсь обрести власть, забаррикадировавшись за подиумом и своим статусом, при этом неся угрозы оценок.Но когда мое обучение санкционировано учителем внутри меня, мне не нужно ни оружия, ни доспехов, чтобы учить.

Авторитет приходит, когда я восстанавливаю свою идентичность и целостность, вспоминая свое «я» и свое призвание. Тогда обучение может исходить из глубины моей собственной истины — и истина, которая находится внутри моих учеников, имеет шанс ответить тем же.

Институты и человеческое сердце

Моя забота о «внутреннем ландшафте» обучения может показаться снисходительной и даже неуместной в то время, когда многие учителя просто пытаются выжить.Меня иногда спрашивают, не было бы более практичным предложить советы, уловки и методы, чтобы оставаться в живых в классе, вещи, которые обычные учителя могут использовать в повседневной жизни? Я работал с бесчисленным количеством учителей, и многие из них имеют подтвердил мой собственный опыт: какими бы важными ни были методы, самое практическое, чего мы можем достичь в любой работе, — это понимание того, что происходит внутри нас, когда мы это делаем. Чем больше мы знакомы с нашим внутренним ландшафтом, тем устойчивее становится наше учение и жизнь.

Я слышал, что в обучении терапевтов, которое включает в себя много практических приемов, есть поговорка: «Техника — это то, что вы используете до прибытия терапевта». Хорошие методы могут помочь терапевту найти выход из дилеммы клиента, но хорошая терапия не начинается, пока реальный терапевт не соединяется с реальной жизнью клиента.

Техника — это то, что учителя используют, пока не придет настоящий учитель, и нам нужно найти как можно больше способов помочь этому учителю появиться.Но если мы хотим развить индивидуальность и целостность, которых требует хорошее преподавание, мы должны сделать что-то, чуждое академической культуре: мы должны поговорить друг с другом о нашей внутренней жизни — рискованных вещах в профессии, которая боится личного и ищет безопасности в технических вопросах. , далекое, абстрактное.

Мне напомнили об этом страхе недавно, когда я слушал, как группа преподавателей спорила о том, что делать, когда студенты делятся личным опытом в классе — опытом, который связан с темами курса, но который некоторые профессора считают «более подходящим для сеанс терапии, чем в классе колледжа.”

Вскоре дом разделился по предсказуемым линиям. С одной стороны, были ученые, настаивающие на том, что предмет является основным и никогда не должен идти на компромисс ради жизни студентов. С другой стороны, были люди, ориентированные на студентов, которые настаивали на том, что жизнь студентов всегда должна быть на первом месте, даже если это означает, что предмет становится короче. Чем активнее эти лагеря продвигали свои поляризованные идеи, тем более антагонистическими они становились — и тем меньше они узнавали о педагогике или о самих себе.

Разрыв между этими взглядами кажется непреодолимым — пока мы не поймем, что его создает. По сути, эти профессора не обсуждали методы преподавания. Они раскрывали разнообразие идентичности и целостности между собой, по-разному говоря: «Вот мои собственные пределы и возможности, когда дело доходит до отношения между предметом и жизнями моих учеников».

Если мы перестанем навязывать друг другу педагогические аргументы и говорить о том, кто мы как учителя, то могло бы произойти замечательное событие: индивидуальность и целостность могли бы расти внутри нас и среди нас, вместо того, чтобы ожесточаться, как они это делают, когда мы защищаем наши фиксированные позиции от окопы педагогических войн.

Но рассказывать правду о себе с коллегами на рабочем месте — это рискованное предприятие, на которое мы установили грозные табу. Мы боимся стать уязвимыми среди конкурирующих людей и политиков, которые могут легко обернуться против нас, и мы заявляем о неотъемлемом праве разделить «личное» и «профессиональное» на герметичные отсеки (хотя все знают, что эти два понятия неразрывно связаны ). Таким образом, мы поддерживаем общение на рабочем месте объективным и внешним, считая, что безопаснее говорить о технике, чем о личности.

Действительно, от преподавателей (и других специалистов) я чаще всего слышу историю о том, что учреждения, в которых они работают, являются злейшими врагами их сердца. В этой истории институты постоянно пытаются умалить человеческое сердце, чтобы укрепить свою собственную власть, и человеку остается обескураживающий выбор: дистанцироваться от института и его миссии и погрузиться в углубляющийся цинизм (профессиональный риск академической жизни), или поддерживать вечную бдительность против институционального вторжения и бороться за свою жизнь, когда это произойдет.

Увести разговор коллег в глубину, где мы могли бы расти в самопознании ради нашей профессиональной практики, будет непростой и популярной задачей. Но это задача, за которую должны взяться руководители каждого учебного заведения, если они хотят укрепить способность своего учебного заведения выполнять образовательную миссию. Как школы могут обучать учеников, если они не поддерживают внутреннюю жизнь учителя? Обучать — значит направлять студентов на внутреннее путешествие к более правдивым способам видения мира и пребывания в нем.Как школы могут выполнять свою миссию, не побуждая гидов исследовать эту внутреннюю территорию?

По мере того, как этот век объективации и манипуляции с помощью техники подходит к концу, мы испытываем исчерпание институциональной изобретательности в то самое время, когда проблемы, которые наши институты должны решать, становятся все более глубокими и требовательными. Подобно тому, как медицина 20-го века, известная своими внешними средствами лечения болезней, оказалась необходимой для более глубокого проникновения в психологические и духовные аспекты исцеления, так и образование 20-го века должно открыть новые рубежи в преподавании и изучении границ внутренняя жизнь учителя.

Как это можно сделать — это тема, которую я исследовал в предыдущих эссе в «Изменениях», поэтому я не буду здесь повторяться. В «Хороший разговор о хорошем преподавании», я изучил некоторые ключевые элементы, необходимые для того, чтобы учебное заведение могло предоставить преподавателям необязательные, неинвазивные возможности, чтобы помочь себе и друг другу внутренне расти как учителя. В «Больше не разделяется: подход к образовательной реформе» я исследовал, что мы можем сделать сами, когда учреждения сопротивляются или враждебно относятся к внутренней повестке дня.

Наша задача состоит в том, чтобы создать достаточно безопасных пространств и доверительных отношений в академической среде, огражденных соответствующей структурной защитой, чтобы большее количество из нас могло рассказывать правду о наших собственных трудностях и радостях как учителя способами, которые подружились бы с душой и дайте ему возможность расти. Не все пространства могут быть безопасными, не все отношения заслуживают доверия, но мы определенно можем развивать их в большем количестве, чем сейчас, так что рост честности и исцеление могут происходить внутри нас и среди нас — ради нас самих, ради нашего обучения. , и ради наших студентов.

Честность и исцеление иногда случаются довольно просто благодаря алхимическим силам человеческой души. Когда я с 30-летним стажем преподавания открыто говорю о том, что я все еще с трепетом подхожу к каждому новому классу, молодые преподаватели говорят мне, что это заставляет их собственные страхи казаться более естественными — и, следовательно, их легче преодолевать — и богатый диалог о за этим часто следует самость учителя. Мы не обсуждаем методы «управления страхом», если таковые существуют. Вместо этого мы встречаемся как попутчики и ободряем друг друга в этом сложном, но очень полезном путешествии по внутреннему ландшафту образования, призывая друг друга к самосознанию и целостности, которые вдохновляют любую хорошую работу, не в последнюю очередь работу, называемую обучением.

Программы мужества и обновления для преподавателей

Об авторе

Паркер Дж. Палмер , основатель и старший партнер Центра мужества и обновления, всемирно известный писатель, спикер и активист, занимающийся проблемами образования, общества, лидерства, духовности и социальных изменений. Он достиг миллионов людей по всему миру благодаря своим девяти книгам, в том числе «Пусть ваша жизнь говорит» , «Смелость учить» , «Скрытая целостность» и «Исцеление сердца демократии» .Паркер имеет докторскую степень. по социологии Калифорнийского университета в Беркли, наряду с одиннадцатью почетными докторскими степенями, двумя наградами за выдающиеся достижения от Национальной ассоциации образовательной прессы и премией за выдающиеся достижения от Associated Church Press. В 2010 году Палмер был удостоен премии Уильяма Рейни Харпера, предыдущими лауреатами которой были Маргарет Мид, Эли Визель и Паоло Фрейре. В 2011 году он был назван Утне-читателем-провидцем, одним из «25 человек, которые меняют ваш мир».

Узнайте больше о программах «Смелость и обновление» для учителей.

Change Magazine, Vol. 29, Issue # 6, pp. 14-21, ноябрь / декабрь 1997 г. Перепечатано с разрешения Образовательного фонда Хелен Дуайт Рид. Опубликовано Heldref Publications, 1319 18th St. N.W. Вашингтон, округ Колумбия, 20036-1802, 1-800-365-9753, Copyright 1997.

«Хорошие разговоры о хорошем преподавании: улучшение обучения посредством разговора и общения» появилось в выпуске журнала Change за ноябрь / декабрь 1993 года. Пересмотренная версия представлена ​​в главе VI книги «МУЖЕСТВО УЧИТЬ».

«Больше не разделяется: подход к образовательной реформе» появилось в мартовском / апрельском выпуске журнала Change за март / апрель 1992 года. Пересмотренная версия появилась в главе VII в «МУЖЕСТВО УЧИТЬ».

Сердце учителя — Полезные сведения Танстолла

Одна вещь, которую я испытал и постоянно вижу на протяжении многих лет, — это сердце обремененного учителя. Наши студенты — НАШИ. Мы с любовью перенимаем их в своих сердцах, когда они размещаются в наших классах.Мы полностью инвестируем в их радости, их бремя, их сильные и слабые стороны. Как первые ответчики, мы несем бремя наших студентов как свои собственные. Но наше время со студентом — это не просто несколько часов в день. Это 9 месяцев (и еще годы). Наша приверженность — прекрасная, прекрасная черта учителя. Мы должны быть осторожны, заботясь о себе, чтобы заботиться о наших учениках!

Факторы риска выгорания учителей

В статье Шварцера и Халлума, посвященной стрессу и выгоранию на работе учителя, следующая информация, кажется, действительно проливает свет на очень реальную ситуацию, с которой каждый учитель столкнется в своей карьере.

Выгорание можно охарактеризовать как хроническое состояние истощения, вызванное длительным межличностным стрессом в сфере обслуживания людей. Это относится к чувствам, которые испытывают люди, чья работа требует многократного воздействия эмоционально заряженных социальных ситуаций. Выгорание было определено как «синдром эмоционального истощения, деперсонализации и снижения уровня достижений , который представляет собой особый риск для людей, которые работают с другими людьми в той или иной степени»

Лейтер и Маслах

Положительное преодоление

Учитель справляется со стрессом на работе разными способами.Есть замечательные места для здоровой поддержки онлайн и офлайн, которые могут воодушевить и зарядить нас! Я хотел бы поделиться некоторой информацией из недавно прочитанной мной книги «Целитель сердца» Синди Бартелли

.

В книге Синди объясняет, что много раз люди, которые испытывают сильную боль, бремя или стресс, будь то прошлое или повседневная жизнь, начинают воспринимать его как как новый нормальный , а не позитивно с ним справляться. Эта боль, беспокойство и беспокойство тихо утомляют нас.Это влияет на наше здоровье и благополучие, наши отношения и нашу способность быть женой / матерью / учителем, которыми мы были призваны. Мы можем не только немедленно и легко справиться с исцелением собственного сердца, но мы также можем сделать это для наших детей, студентов, супругов и друзей. Мы можем просто и легко избежать опасности выгорания учителя.

У меня были годы преподавания, которые несли тяжелое бремя, но, помимо этого, у меня был опыт жены, матери, дочери и друга, который также причинил боль, сломал, опечалил и обременял мое сердце.Часто это выходит за рамки моих собственных навыков выживания. Эта впечатляющая книга, полная триумфа над разбитым сердцем, содержит простые легкие слова для исцеления. Я лично молился с Синди в моем доме и испытал мгновенное исцеление и радость там, где были боль и сокрушение. Не только это, но и у моей дочери. Дети не знают, как скрыть свои проблемы, и мгновенное исцеление, надежда, мир и радость, которые наполнили мою дочь после нескольких простых слов в молитве, — это то, чем, я надеюсь, мы сможем поделиться с каждым страдающим человеком! Я купил дополнительные экземпляры книги для своих друзей и семьи, увидев, как сила содержания меняет наши сердца.

Поскольку это время учебного года — одно из самых тяжелых с конференциями родителей и учителями, сбором данных и тестированием, а также плотным графиком как в школе, так и за ее пределами, я почувствовал, что важно поделиться этим с вами, мои замечательные друзья-учителя! Я хотел бы услышать об этом, если вы прочитаете книгу и о том, как она повлияла на вашу жизнь.

Сердце учителя

Я тоже хочу поделиться сайтом Синди, чтобы вы могли общаться с ней не только по книге!

Сердце учения: что значит быть великим учителем

Что значит быть отличным учителем? Конечно, важны полномочия, знания, критическое мышление и все другие способности интеллекта.Однако у хорошего учителя должно быть гораздо больше, чем просто квалификация, опыт и интеллект.

Что лежит в сердце великого учителя?

Вы добрые: отличный учитель проявляет доброту к ученикам, коллегам, родителям и окружающим. Моя любимая поговорка — «доброта заставляет мир вращаться». Это действительно меняет среду в классе и школе. Добрый учитель помогает ученикам чувствовать себя желанными, заботливыми и любимыми.

Вы сострадательны: Преподавание — это очень гуманистическая профессия, а сострадание — это высшее чувство понимания и демонстрации другим, что вы беспокоитесь о них.Сострадательный учитель моделирует характерные для учеников его действиями, и в результате ученики будут более открытыми для понимания окружающего мира.

Вы проявляете сочувствие: Сочувствие — такая важная черта, которую нужно иметь и пытаться развивать в себе и наших учениках. Возможность поставить себя на чье-то место и посмотреть на вещи с их точки зрения может иметь огромное влияние на наши решения и действия.

Вы позитивны: Быть позитивным человеком — непростая задача.Еще труднее быть позитивным учителем, когда мы всегда сталкиваемся с проблемами, решения которых очень ограничены. Однако оставаться позитивным, когда это сложно, может иметь огромное положительное влияние на студентов и всех вокруг нас. Взгляд на светлую сторону, кажется, всегда помогает улучшить ситуацию.

Вы строитель: Великий учитель заполняет пробелы и строит отношения, дружбу и сообщество. Учителя всегда стремятся улучшить ситуацию в классе и за его пределами.Создание сообщества — это то, чем хороший учитель стремится делать в классе, и распространяет это на всю школу и ее сообщество.

Вы вдохновляете: Все смотрят на великого учителя и хотят быть лучшим учителем, они хотят быть лучше учениками, даже лучше, они хотят быть лучше. Великий учитель открывает скрытые сокровища, возможности и магию прямо у всех на глазах.

Обучение — это работа сердца

Если кто-то говорит вам, что учить легко, вероятно, он на самом деле не знает преподавания.Преподавание (настоящее, искреннее, современное, отзывчивое) — это сложная и трудная работа. Но вызов и трудность — спутники таких слов, как радостный, полезный и значимый. Преподавание предназначено для преданных, страстных, полных надежд и новаторских. Но давайте будем честными — как и во всем, наши надежды надолго опережают наши навыки. Независимо от того, на каком этапе нашей педагогической карьеры мы находимся, разница между тем, как мы представляем себе наши дни с детьми, и тем, как эти дни протекают на самом деле, может быть шокирующей, так же как и опыт представления идеального свидания и того, как все идет наперекосяк.Обучение — это не только то, что вы устраиваете великолепное шоу одного человека; это об отношениях и взаимодействии каждого ребенка в классе. Вы не можете и не должны планировать контролировать все результаты вашего урока; вы должны надеяться построить их вместе со своими детьми.

Есть довольно хороший шанс, что некоторые из ваших учебных дней пройдут отлично. Также есть довольно хороший шанс, что в некоторые дни вы захотите сдаться. Помогает ли знать, что у всех нас есть те дни? Наверное, нет, но все мы знаем.Мы обнаружили, что есть вещи, о которых следует помнить, которые облегчают этот путь для нашего мозга и души и помогают нам практиковаться в том, чтобы стать лучшими людьми на этом пути.

Не надейтесь на совершенство, план роста

Мы, учителя, стремимся к успеху. Некоторым из нас, кто гордился тем, что они «лучшие» ученики, было (и продолжает быть) труднее всего стать «лучшими» учителями. Это почему? Что ж, кое-что из этого заключено в слово лучше всего.

Реальный ключ — это то, как мы видим неудачи, потому что давайте будем ясны, мы, учителя, сталкиваемся с множеством из них. Если вы видите неудачу как угрозу своей личности («Но я должен быть хорошо в этом!»), Очень трудно противостоять ей и извлекать уроки из нее. Но когда мы можем рассматривать неудачи как естественную часть обучения и жизни, смотреть на них честно и получать ценные отзывы о том, что попробовать по-другому в следующий раз (всегда будет следующий раз!), Тогда мы живем. как учителя, которые постоянно растут и развиваются, постоянно улучшают и совершенствуют нашу практику.Некоторые люди бросают преподавать, потому что думали, что это будет легко. Некоторые люди сопротивляются изменениям или «делайте это, как всегда», потому что они боятся неудач и чувствуют себя плохими людьми. Но риск и изменения обещают рост и обучение.

Не существует единого идеального способа жить как квалифицированный учитель, но есть несколько стратегий, которые поддержат вас по мере вашего развития — независимо от того, где вы находитесь на своем педагогическом пути. Вы выбрали ремесло, например, столярку или лепку.Новые влияния войдут в вашу жизнь, вы будете учиться так же, как и вы, вы будете больше читать, понимать больше, сдвигаться и меняться. Не планируйте во всем разбираться сразу, пусть цель будет поездкой.

•••

Узнайте больше о Kids First From Day One на Heinemann.com

•••

В районе Херста, Техас или Сан-Диего, Калифорния? Присоединяйтесь к Кристи на однодневном семинаре 8 октября!

•••

Учитесь онлайн вместе с Кристи и Кристиной в их серии веб-семинаров, состоящей из трех частей, которые начнутся 7 ноября.

Подпишитесь на нас в Instagram @heinemannpub, чтобы быть в курсе последних книг, ваших любимых авторов и предстоящих событий!

Кристин Герц является соавтором книг Heinemann Kids First from Day One и A Mindset for Learning . Она находит большую радость и вызов, помогая всем детям расти как независимые и заинтересованные ученики. Она увлечена тем, что игра и творчество находятся в центре жизни детей, а любопытство и чудеса — в основе обучения.Кристина преподавала в самых разных классах от дошкольного до четвертого класса и в качестве дополнительного инструктора учебных курсов. В настоящее время она преподает в Вустере, штат Вермонт. Вы можете подписаться на нее в Twitter @christine_hertz или посетить ее веб-сайт по адресу christinehertz.com

Кристин Мраз является соавтором — вместе с Кристин Герц — новой книги Kids First from Day One , которая представляет собой практический план повышения ориентации на ребенка в вашей педагогической практике. Она и Кристина ранее объединились для создания бестселлера «Образ мышления для обучения», который предлагает практические и действенные стратегии для развития оптимизма, гибкости и сочувствия наряду с традиционными академическими навыками.Кристи преподает в детском саду в государственных школах Нью-Йорка. Помимо письма и преподавания, она консультирует школы по всей стране и даже на Тайване. Она в первую очередь поддерживает учителей в раннем обучении грамоте, играх и обучении на основе запросов. За всеми ее приключениями можно следить в твиттере @MrazKristine или в ее блоге kinderconfidential.wordpress.com

У тебя сердце учителя?