Писарев и Белинский о романе Пушкина «Евгений Онегин» (Евгений Онегин Пушкин)

Двадцать лет спустя Д. И. Писарев вступил в спор с Белинским и отчасти с Чернышевским и Добролюбовым. Критик с гениальными задатками, человек быстрого, смелого, острого ума и поистине пламенного темперамента, он выступил от имени нового поколения и выразил мнение той части молодой мыслящей России, которая поставила своей целью сокрушить обветшавшее «старье» в общественной жизни, в семье, в искусстве. Как и его великие предшественники в русской критике, Писарев был убежденным, искренним, последовательным демократом. Но демократизм бывает разный! Писарев по своему складу и устремлениям напоминал тургеневского Базарова: ему был присущ нигилизм. Сначала надо сокрушить старый мир — это нигилисты считали первейшей задачей. А вот что и как потом устроится на его развалинах — это они представляли неотчетливо.

В статье «Прогулка по садам российской словесности» (1865) Писарев дошел до крайности в полемике с журналистами, отрицавшими необходимость сиюминутной пользы от литературы. Он задал, как ему казалось, неотразимый вопрос: «Позволительно ли сокрушаться над любовными неудачами и над изменами в таких обществах, где сплошь и рядом свирепствуют над живыми людьми голод, холод, суеверие, невежество, самодурство и разные другие столь же ощутительные неудобства? Какая-нибудь несчастная любовь кажется горем только тогда, когда вы изолируете ее от остального мира, когда вы вносите ее в оранжерею и ставите ее иод стеклянный колпак. А попробуйте вынести ее из теплицы на открытый воздух, в суровую атмосферу действительности, трудовой жизни, где «стон раздается над великой русской рекой»,— ничего от нее и не останется. Плюнуть не на что будет, не только что сокрушаться и сочувствовать»1.

При таком подходе к искусству не останется места для романтических героев, для элегий и поэм с любовно-психологическими коллизиями, да и вообще для всей лирики, за исключением, быть может, гражданской.

Писарев так и поступил. Более того: почти все искусство, прошлого он предложил сдать в архив — оно «бесполезно» в хозяйственном и духовном преобразовании России 1860-х годов. Пушкин для него не составлял исключения. «Я нисколько не обвиняю Пушкина в том, что он ше был проникнут теми идеями, которые в его время не существовали или не могли быть ему доступны. Я задам себе и решу только один вопрос: следует ли нам читать Пушкина в настоящую минуту или же мы можем поставить его на полку, подобно тому, как мы уже это сделали с Ломоносовым, Державиным, Карамзиным и Жуковским?»1.

Вопрос-то был риторическим: в кем самом уже содержался ответ. В отличие от Чернышевского и Добролюбова, которые стремились по-новому осмыслить классику и сделать ее союзницей в борьбе за подлинно народную культуру, Писарев готов бкл крушить все подряд. Все то, что не являлось, по его мнению, полезным «в настоящую минуту». А что последует за этой минутой, он не задумывался.

! Создав роман, Пушкин ошибся, утверждал критик. С романом, быть может, Писарев кое-как примирился бы, но не с героями. Пушкин будто бы не того героя поставил в центре действия. Онегин не имеет права считаться героем эпохи. В этом Писарев был твердо убежден сам и постарался убедить в том ж!е своего читателя. Со всей силой своего темперамента, с разящей иронией, подчас переходя на просторечный или грубый т0н, Писарев стал развенчивать и Онегина и Татьяну. «Онегин— не что иное, как Митрофанушка Простаков, одетый и причесанный по столичной моде»2,— такой вывод сделал он и добавил: «С онегинским типом мы не связаны решительно ничем; мы ничем ему не обязаны; это тип бесплодный, не способный ни к развитию, ни к перерождению…».

В Татьяне он увидел существо, чье сознание испорчено чтением романтических книжек, с болезненным воображением, без каких-либо достоинств. Восторги Белинского он считает необоснованными: «Белинский совершенно забывает справиться о том, имелось ли в ее красивой голове достаточное количество мЬзга, и если имелось, то в каком положении находился этот мозг. Если бы Белинский задал себе эти вопросы, то он немедленно сообразил бы, что количество мозга было весьма незначительно, что это малое количество находилось в самом плачевном состоянии и что только это плачевное состояние мозга, а| никак не присутствие сердца объясняет собой внезапный вйрыв нежности, проявившейся в сочинении сумасбродного письма».

У нигилистов тогда была поистине жгучая ненависть «к барству, к дворянским претензиям на руководство культурой страны, к их претензиям на превосходство над «простонародьем». Писарев обрушил удар на Пушкина, видя в нем крупнейшего

представителя дворянской культуры. И если она устарела, если ее следует смести в архив, то начинать он решил с Пушкина. К тому же имя Пушкина было тогда своеобразным знаменем для защитников так называемого «чистого искусства». Пропагандируя подобную «свободу» искусства от политики, от социальных проблем, они пытались вырвать из рук демократии литературу как могучее орудие в процессе преобразования действительности. Ну, а Белинского он обвинил в том, что тот свои интересные мысли приписал Пушкину и «вычитал» в его романе вовсе не то, что там на самом деле содержалось.

Писарев применил в своей статье о «Евгении Онегине» принцип, хорошо известный по особому жанру сатиры, называвшемуся бурлеском: он доводит до крайности несоответствие между возвышенным содержанием произведения и подчеркнуто сниженным его переложением. Известно, что осмеять можно все, даже самое святое. Писарев осмеял героев Пушкина, чтобы отнять у них сочувствие читателей, чтобы «освободить место» для внимания к новым героям, к разночинцам шестидесятых годов. Насмеявшись вдоволь над ними, он поступил так же, как за три года до него критик журнала «Современник» М. А. Антонович поступил с романом Тургенева «Отцы и дети»: объявил роман ложным по идее и вследствие этого нехудожественным, не имеющим общественной ценности. Писарев писал: «Исторической картины вы не увидите; вы увидите только коллекцию старинных костюмов и причесок, старинных прейскурантов и афиш, старинной мебели и старинных ужимок… но ведь этого мало; чтобы нарисовать историческую картину, надо быть не только внимательным наблюдателем, но еще, кроме того, замечательным мыслителем»1.

Ошибка Писарева, как и других разбушевавшихся нигилистов, заключалась в том, что он вместо борьбы за Пушкина, за гениального народного писателя выступил против него, пародировал героев романа «Евгений Онегин», отрицал его художественные достоинства, игнорировал его роль в развитии общественного сознания России и доказывал, что чтение подобных произведений — это пустая трата времени и что читателю полезнее обратиться к естественнонаучным сочинениям.

Так было — и этого скрыть нельзя. Такой странный, на наш взгляд, но неизбежный зигзаг в понимании романа Пушкина возник в тот исторический момент, когда до предела накалились отношения между верхами и низами, когда в России вместо одной русской нации предстали две враждебные друг другу нации — угнетенного народа и господ, когДа рядом с дворянской культурой особенно бурно стала формироваться демократическая культура русского народа.

Д.И.Писарев. «Пушкин и Белинский» -Русская литература -Тексты

Д.И.Писарев. «Пушкин и Белинский». — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//152/russkaia-literatura/dipisarev-pushkin-i-belinskij/ (дата обращения: 4.06.2021)

1. Отношение к статье Белинского о романе «Евгений Онегин»

«Онегин» серьезнее всех произведений Пушкина; в этом романе поэт становится лицом к лицу с современной действительностью, старается вдуматься в нее как можно глубже и, по крайней мере, не истощает своей фантазии в эффектных, но совершенно бесплодных изобра-жениях младых черкешенок, влюбленных ханов, высоконравственных цыган и неправдопо-добно гнусных изменников, которые «неведают святыни и не помнят благостыни».

Обманутый хорошими эластическими словами, теми самыми, в которые он сам, мыслитель и деятель, привык вкладывать живую душу, — Белинский посмотрел на Онегина благосклонно и смело выдвинул его из бесчисленной толпы недюжинных личностей. Но мне кажется, что Белинский ошибся. Он поверил с_л_о_в_а_м и забыл то обстоятельство, что люди очень часто произносят хорошие слова, не отдавая себе ясного отчета в их значении или, по крайней мере, придавая этим словам узкий, односторонний и нищенский смысл.

2. Онегин

Итак, Онегин ест, пьет, критикует балеты, танцует целые ночи напролет, — словом, ведет очень веселую жизнь. Преобладающим интересом в этой веселой жизни является «наука страсти нежной», которою Онегин занимается с величайшим усердием и с блестящим успехом. Оказывается, что Евгений не был счастлив, и из этого последнего обстоятельства Пушкин выво-дит заключение, что Евгений стоял выше пошлой, презренной и самодовольной толпы. С этим заключением соглашается, как мы видели выше, Белинский; но я, к крайнему моему со-жалению, принужден здесь противоречить как нашему величайшему поэту, так и нашему величайшему критику. Скука Онегина не имеет ничего общего с недовольством жизнью; в этой скуке нельзя подметить даже инстинктивного протеста против тех неудобных форм и отношений, с которыми мирится и уживается по привычке и по силе инерции пассивное большинство. Эта скука есть не что иное, как простое физиологическое последствие очень беспорядочной жизни. Эта скука есть видоизменение того чувства, которое немцы называют Katzenjammer и которое обыкновенно посещает каждого кутилу на другой день после хорошей попойки.

По натуре своей Онегин чрезвычайно похож на Фауста, который в романе топит испанские ко-рабли, а в жизни крушит русские зеркала. И демонизм Онегина также целиком сидит в его бумажнике. Как только бумажник опустеет, так Онегин тотчас пойдет в чиновники и превратится в Фамусова. Итак, Онегин скучает не от того, что он не находит себе разумной деятельности, и не оттого, что он — высшая натура, и не оттого, что «вся тварь разумная скучает», а просто оттого, что у него лежат в кармане шальные деньги, которые дают ему возможность много есть, много пить много заниматься «наукой страсти нежной» и корчить всякие гримасы, какие он только пожелает состроить. Ум его ничем не охлажден, он только совершенно не тронут и не развит. И_г_р_у с_т_р_а_с_т_е_й он испытал настолько, насколько эта игра входит в «нашу страсти нежной».

Действительно, человек, подобный Онегину, испорченный до мозга костей систематической праздностью мысли, должен скучать постоянно; действительно, такой человек должен кидаться с жадностью на всякую новизну и должен охладевать к ней, как только успеет в нее вглядеться; все это совершенно верно, но все это доказывает не то, что он слишком много жил, мыслил и чувствовал, а совсем напротив — то, что он вовсе не мыслил, вовсе не умеет мыслить, и что все его чувства были всегда так же мелки и ничтожны, как чувства остроумного джентльмена, завидующего счастливому бревну, на которое оперлась чья-то хорошенькая ножка. В области мысли Онегин остался ребенком, несмотря на то, что он соблазнил многих женщин и прочитал много книжек. Онегин, как десятилетний ребенок, умеет только воспринимать впечатления и совсем не умеет их перерабатывать.

3. Онегин и Ленский

Постоянным собеседником и приятелем Онегина, скучающего в деревне, становится его молодой сосед. Плоды учености этого господина были, по всей вероятности, никуда не годны, потому что этому господину было «без малого осьмнадцать лет», а между тем он считал уже свое образование оконченным и помышлял только о том, чтобы поскорее жениться на Ольге Лариной, наплодить побольше детей и написать побольше стихотворений о романтических розах и о туманной дали. В чем заключались геттингенские свойства его души и в чем проявлялось его уважение к Канту, — это остается для нас вечной тайной. О его вольнолюбивых мечтах мы также ровно ничего не узнаем, потому что во время своих свиданий с Онегиным геттингенская душа только и делает, что тянет шампанское да врет эротические глупости.

В первом случае Ленский, как юноша и поэт, брал под свое покровительство разные красивые иллюзии, которые Онегин, как человек, познакомившийся с жизнью, отрицал и осмеивал. Во втором случае Ленский, как юный и горячий представитель чистой теории, не склоняющейся ни на какие компромиссы, осуждал, с высоты своей идеи, разные мелкие слабости общества, которые Онегин, как опытный человек, считал извинительными или даже неизбежными.

Пушкину хотелось, чтобы Онегин в своих отношениях к Ленскому обнаруживал грациозную мягкость своего характера.

4. Дуэль Онегина с Ленским

Единственное возможное объяснение этого нелепейшего случая состоит в том, что оба они, Ленский и Онегин, совершенно ошалели от безделья и от мертвящей скуки.

И что за охота была Пушкину посылать Ленского в туманную Германию за плодами учености и за какими-то вольнолюбивыми мечтами, когда этому Ленскому суждено было только сказать и сделать в романе несколько плоскостей, которым он мог бы с величайшим удобством научиться не только в своей деревне, но даже и в какой-нибудь букеевской орде? Что же касается до длинных волос, которые Ленский, по свидетельству Пушкина, также привез с собою из туманной Германии, то мне кажется, что они, при тщательном уходе, могли бы вырасти и в России.

Я должен убить моего друга, рассуждает Онегин, я должен оказаться перед тайным судом моей совести мужем без чести и без ума, я должен это сделать непременно, потому что, в противном случае, дураки, которых я презираю, будут шептать и смеяться.

Личное понятие, личные чувства, личные желания Онегина так слабы и вялы, что они не могут иметь никакого ощутительного влияния на его поступки. Поступит он во всяком случае так, как того потребует от него светская толпа; он даже не подождет, чтобы эта толпа выразила ясно свое требование; он его угадает заранее; он с утонченною угодливостью раба, воспитанного в рабстве с колыбели, предупредит все желания этой толпы, которая, как избалованный властелин, разумеется, даже и внимания не обратит на то, какими усилиями и жертвами ее верный раб, Онегин, купил себе право оставаться в ее глазах джентльменом самой безукоризненной бесцветности.

5. Онегин и Татьяна Ларина

Я взгляну на Татьяну, как на совершенно незнакомую мне девушку, которой ум и характер должны раскрываться предо мною не в рекомендательных словах автора, а в ее собственных поступках и разговорах.

В своей Татьяне он рисует с восторгом и с сочувствием такое явление русской жизни, которое можно и должно рисовать только с глубоким состраданием или с резкой иронией.

Знакомство было, очевидно, самое поверхностное, когда Онегин даже не знает, «к_о_т_о_р_а_я Т_а_т_ь_я_н_а». Легко может быть, что Онегин не сказал с Татьяной ни одного слова; это обстоятельство тем более правдоподобно, что Ленский называет Татьяну молчаливой;

Глубокая рана, нанесенная ее самолюбию, мгновенно истребила бы ее фантастическую любовь к очаровательному соседу.

Татьяна увидела бы ясно, что ее любовь к Онегину, лопнувшая, как мыльный пузырь, была только подделкой любви, смешной и жалкой пародией на любовь, бесплодной и мучительной игрой праздного воображения; она поняла бы в то же время, что эта ошибка, стоившая ей многих слез и заставляющая ее краснеть от стыда и досады, была естественным и необходимым выводом из всего строя ее понятий, которые она черпала с страстной жадностью из своего беспорядочного чтения; она сообразила бы, что ей надо застраховать себя на будущее время от повторения подобных ошибок и что для такого застрахования ей необходимо изломать и перестроить заново весь мир ее идей.

Татьяна и Онегин друг друга стоят:оба они до такой степени исковеркали себя, что совершенно потеряли способность думать, чувствовать и действовать по-человечески.

Белинский ставит Татьяну на пьедестал и приписывает ей такие достоинства, на которые она не имеет никакого права и которыми сам Пушкин, при своем поверхностном и ребяческом взгляде на жизнь вообще и на женщину в особенности, не хотел и не мог наделить любимое создание своей фантазии.

Кажется мне, что Татьяна никого не может осчастливить и что, если бы она вышла замуж не за толстого генерала, а за простого смертного, желавшего найти в ней не украшение дома, а доброго и умного друга, то ее семейная жизнь расположилась бы по следующей программе, очень остроумно составленной Белинским для некоторых идеальных дев: «Ужаснее всех других, — говорит Белинский, — те из идеальных дев, которые не только не чуждаются брака, но в браке с предметом любви своей видят высшее земное блаженство: при ограниченности ума, при отсутствии всякого нравственного развития, при испорченности фантазии, они создают свой идеал брачного союза, — и когда увидят невозможность осуществления их нелепого идеала, то вымещают на мужьях горечь своего разочарования» (стр. 575). Именно так; и поэтому идеальной деве Татьяне Дмитриевне Лариной всего лучше и безопаснее было отправиться на ярмарку невест, чтобы потом превратиться в самую простую бабу или в самую блестящую светскую даму.

6. Взгляд на роман как «энциклопедию русской жизни»

Все картины этого романа нарисованы такими светлыми красками, вся грязь действительной жизни так старательно отодвинута в сторону, крупные нелепости наших общественных нравов описаны в таком величественном виде, крошечные погрешности осмеяны с таким невозмутимым добродушием, самому поэту живется так весело и дышится так легко, — что впечатлительный читатель непременно должен вообразить себя счастливым обитателем какой-то Аркадии, в которой с завтрашнего же дня непременно должен водвориться золотой век.

Во-первых, в тогдашней России было слишком много благ жизни, так что русские юноши могли объедаться ими, расстраивать себе желудки и вследствие этого впадать в хандру. Во-вторых, русские мужчины и русские женщины были так устроены от природы, что они не всегда одновременно влюблялись друг в друга

Роман Пушкина бросил яркий свет на обе главные язвы русской жизни; так как этот ро-ман был б_о_г_а_т_ы_р_с_к_и_м р_а_з_м_а_х_о_м, то стоять на одном месте после его появления было уже невозможно, и русское общество, вникнув в страдания Онегина и Та-тьяны, немедленно сделало необх димые распоряжения, во-первых, насчет того, чтобы количество жизненных благ было приведено в строгую соразмерность с объемом юношеских желудков, а во-вторых, насчет того, чтобы просвещенные россияне и очаровательные россиянки воспламенялись взаимной любовью одновременно. Когда это равновесие вошло в надлежащую силу, тогда уничтожились хандра и несчастная любовь; в России водворился золотой век;

Зато энциклопедия сообщает нам очень подробные сведения о столичных ресторанах, о танцовщице Истоминой, которая летает по сцене, «как пух от уст Эола»; о том, что варенье подается на блюдечках, а брусничная вода в кувшине; о том, что дамы говорили по-русски с грамматическими ошибками; о том, какие стишки пишутся в альбомах уездных барышень; о том, что шампанское заменяется иногда в деревнях цимлянским; о том, что котильон танцуется после мазурки, и так далее.

7. Взгляды на статьи Белинского о Пушкине

Статьи Белинского о Пушкине, сами по себе, как самостоятельные литературные произведения, были чрезвычайно полезны для умственного развития нашего общества; но как восхваления старого кумира, как зазывания в старый храм, в котором было много пищи для воображения и в котором не было никакой пищи для ума, эти самые статьи могли принести и действительно принесли свою долю вреда. Белинский любил того Пушкина, которого он сам себе создал; но многие из горячих последователей Белинского стали любить настоящего Пушкина, в его натуральном и необлагороженном виде. Они стали превозносить в нем именно те слабые стороны, которые Белинский затушевывал или перетолковывал по-своему.

12.09.2016, 1930 просмотров.

конспект по статье Писарева / Белинского Евгений Онегин??

      В
начале критической статьи Белинский признается, что он с некоторой робостью и
благоговением приступает к рассмотрению романа «Евгений Онегин». Потому что «в
этом произведении весь поэт во всем объеме творческой деятельности».

        
Главная заслуга романа в его народности.  Как говорит критик, «это очень
верная картина русского народа, ведь Пушкин повернулся от подражательности к
самобытности». Это первая истинно-национальная поэма, и заслуга в этом
принадлежит большому таланту поэта. Пушкин сумел разгадать «дух русского
народа».

        
Несомненная гениальность поэта в том, что он «взялся писать подобный роман в
стихах в такое время, когда на русском языке не было ни одного порядочного
романа в прозе». Этим он положил начало новой русской литературе вместе с
творением Грибоедова «Горе от ума».

        
Второй заслугой романа критик считает «историзм в описаниях того времени, хотя
Пушкин не показал здесь ни одного исторического лица». Виссарион Григорьевич
восторгается, «с какою верностью, как полно и художественно» изобразил Пушкин
русское общество, хотя «это первый опыт такого рода». Везде и всюду изображен
русский помещик, коим и был сам Пушкин. В этом сословии выразился наибольший
прогресс общества, и это наиболее полно выражено в главных героях.

        
Онегин — светский человек. За отсутствие скорби по дяде он сразу же был
причислен читателями к безнравственным людям, но Белинский заступается за
героя, говоря, что в нем просто нет лицемерия. Это страдающий эгоист, ставший
таким по воле рока.

        
Татьяна — вторая главная героиня романа. Критик оправдывает ее любовь,
признавая за девушкой право любить, кого она хочет. И если в лице Онегина
воспроизведен русский мужчина, то в лице Татьяны — русская женщина, искренняя и
благородная. Белинский в этой статье выступает за равноправие женщин, в то
время как общество признает за ней одну обязанность — выйти замуж и рожать
детей.

        Виссарион Григорьевич Белинский в статье, написанной в 1844 году, пророчески подчеркивает, что роман
имел большое влияние как на современную, так и на последующую литературу. 
Большая «заслуга Пушкина в том, что он вывел из моды чудовищ порока и героев
добродетели, рисуя вместо них просто людей».

        
Самыми лучшими критик признает ночной разговор Татьяны с няней, дуэль и конец 6
главы. А последние главы (7 и 8) говорят о зрелом таланте автора. Белинский
называет их «дивно-прекрасными стихами».

        
В конце критической статьи автор делает вывод, что роман «Евгений Онегин» — это
«энциклопедия русской жизни», после него «русское общество сделало огромный
шаг вперед, и стояние на одном месте сделалось невозможным».

Сайт о романе Евгений Онегин

Отзывов о романе «Евгений Онегин» написано великое множество. По сути, каждое исследование творчества Александра Пушкина так или иначе касается его главного произведения.

Роман публиковался по главам, на протяжении нескольких лет, поэтому первые критики не могли оценить все произведение сразу и часто меняли свое отношение к роману по ходу его публикации. Особенно сильно это просматривается при переходе Пушкина от романтизма к реализму.

Также стоит отметить труды великого отечественного критика Белинского, который первым дал качественную комплексную оценку романа «Евгений Онегин».

На этой странице кратко приведена критика романа в стихах «Евгений Онегин».

Содержание:

Е.А. Баратынский (1800-1844)

Одно из первых замечаний по роману принадлежит Баратынскому, который в своем письме Пушкину сожалеет о непонимании романа среди большинства читателей:

Вышли у нас еще две песни „Онегина“. Каждый о них толкует по-своему: одни хвалят, другие бранят и все читают… Большее число его не понимает. Ищут романтической завязки, ищут обыкновенного и, разумеется, не находят. Высокая поэтическая простота твоего создания кажется им бедностию вымысла, они не замечают, что старая и новая Россия, жизнь во всех ее изменениях проходит перед их глазами.

К.Ф. Рылеев (1795-1826)

Не нашел понимания роман и среди писателей-декабристов, которые расходились с Пушкиным в понимании искусства. Так Рылеев не считает Онегина лучшим произведением автора:

я еще не читал вполне первой песни Онегина. Теперь я слышал всю: она прекрасна; ты схватил всё, что только подобный предмет представляет. Но Онегин, сужу по первой песни, ниже и Бахчисарайского фонтана и Кавказского пленника.

Не знаю, что будет Онегин далее: быть может в следующих песнях он будет одного достоинства с Дон Жуаном: чем дальше в лес, тем больше дров; но теперь он ниже Бахчисарайского Фонтана и Кавказ. Пленника. Я готов спорить об этом до второго пришествия.

А.А. Бестужев (1797-1837)

Понять, каким хотели бы видеть роман писатели-декабристы можно из слов Бестужева. Они хотели бы видеть Онегина исключительной личностью, а не одним из многих среди нас. Таким образом, роман должен быть ближе к романтизму, чем к реализму.

Я вижу франта, который душой и телом предан моде — вижу человека, которых тысячи встречаю на яву, ибо самая холодность и мизантропия и странность теперь в числе туалетных приборов. Конечно многие картины прелестны, — но они не полны, ты схватил петербургской свет, но не проник в него.

Но не стоит считать, что роман был забракован. Бестужев отдает должное мастерству автора.

Не думай однакож, что мне не нравится твой Онегин, напротив. Вся ее мечтательная часть прелестна, но в этой части я не вижу уже Онегина, а только тебя. Не отсоветываю даже писать в этом роде, ибо он должен нравиться массе публики, — но желал бы только, чтоб ты разуверился в превосходстве его над другими. Впрочем, мое мнение не аксиома, но я невольно отдаю преимущество тому, что колеблет душу, что ее возвышает, что трогает русское сердце

Н.А. Полевой (1796-1846)

Первый достаточно серьезный отрицательный отзыв принадлежит Полевому. Отзыв касается первой главы романа. В отзыве указывается мелочность описаний и отсутствие «важных мыслей» и идей.

В то же время Полевой защищает жанр романа в стихах, подчеркивает отношение к действительности:

рисует с неподражаемым искусством различные положения и отношения его с окружающими предметами

и подчеркивает национальность романа:

мы видим свое, слышим свои родные поговорки, смотрим на свои причуды

И.В. Киреевский (1806-1856)

Более системно, с точки зрения развития творческого пути Пушкина, подошел к оценке романа Киреевский. Он выделяет начало нового этапа русской литературы с такими чертами:

живописность, какая-то беспечность, какая-то особенная задумчивость, и, наконец, что-то невыразимое, понятное лишь русскому сердцу

Однако Киреевский не смог понять ни главную идею романа, ни характер главного героя.

Ф.В. Булгарин (1789-1859)

Сильное недовольство вызвал роман среди реакционной критики. Недовольство вызывало как содержание, так и эстетические принципы. Та подробность описаний жизни простых людей в то время оценивалась негативно. От поэзии требовали возвышенности. Булгарин пишет:

Мы никогда не думали, чтобы сии предметы могли составлять прелесть поэзии и чтоб картина горшков и кастрюль et cetera была так приманчива

в чем состоит истинное достоинство поэзии?.. в приличном выборе предмета, достойного поэзии… Если же дарование поэта признается истинным только в изображении слишком возвышенных предметов, как, например, что баба в пестрой панёве шла через барский двор белье повесить на забор, а между тем две утки полоскались в луже и козел дрался с дворовою собакой, или если истинные красоты поэзии состоят в мастерском исчислении поваренной утвари и разных домашних пожитков, как например: стульев, сундуков, тюфяков, перин, клеток с петухами, кастрюлек, горшков, тазов et cetera, то … chacun a son goût, Messieurs

В.Г. Белинский (1811-1848)

Наиболее ценным представляются отзывы Белинского, давшего развернутую характеристику романа. Белинский первым называет роман «энциклопедией русской жизни» и подчеркивает значение романа в новой фазе развития русской литературы.

Белинский оценивает героев романа как обычных представителей общества в определенных жизненных условиях. Про Онегина он пишет:

бездеятельность и пошлость жизни душит его; он даже не знает, что ему надо, чего ему хочется

Белинский верит в возможное возрождение Онегина:

Что сталось с Онегиным потом? Воскресила ли его страсть для нового, более сообразного с человеческим достоинством страдания? Или убила она все силы души его, и безотрадная тоска его обратилась в мертвую, холодную апатию? — Не знаем, да и на что нам знать это, когда мы знаем, что силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла, а роман без конца? Довольно и этого знать, чтобы не захотеть больше ничего знать

Заметно у Белинского и описание Ленского:

Тогда это было совершенно новое явление, и люди такого рода тогда действительно начали появляться в русском обществе

люди, подобные Ленскому, … или перерождаются в совершенных филистеров или … делаются устарелыми мистиками и мечтателями

Особенно выделил Белинский образ Татьяны, возвышая ее:

Вся жизнь ее проникнута той целостностью, тем единством, которое в мире искусства составляет высочайшее достоинство художественного произведения

В итоге Белинский приходит к такому выводу:

в лице Онегина, Ленского и Татьяны Пушкин изобразил русское общество в одном из фазисов его образования, его развития

А.И. Герцен (1812-1870)

Герцен продолжил идеи Белинского и сопоставил роман с революционными переменами в русском обществе:

Каждая песнь „Онегина“, появлявшаяся после 1825 года, отличалась все большей глубиной. Первоначальный план поэта был непринужденным и безмятежным; он его наметил в другие времена, поэта окружало тогда общество, которому нравился этот иронический, но доброжелательный и веселый смех. Первые песни „Онегина“ весьма напоминают нам язвительный, но сердечный комизм Грибоедова. Слезы и смех — все переменилось

Герцен считал, что роман мог быть только отражением декабрьских событий и иные трактовки не верны:

Те, кто говорит, что поэма Пушкина „Онегин“ — это русский „Дон-Жуан“, не понимает ни Байрона, ни Пушкина, ни Англии, ни России: они судят по внешности

Н.А. Добролюбов (1836-1861)

В отзывах 50-60-х годов сочетается высокая оценка значимости образа Онегина с его осуждением. «Лишний» человек больше не кажется прогрессивным. В статье Добролюбова указано:

Его Онегин не просто светский фат; это человек с большими силами души, человек, понимающий пустоту той жизни, в которой призван он судьбою, но не имеющий довольно силы характера, чтобы из нее выбраться

Отмечая заслуги Пушкина в становлении «лишнего» человека в русской литературе, самого Евгения Добролюбов называет весьма нелестно «пошляком» и «москвичом в Гарольдовом плаще»

Д.И. Писарев (1840-1868)

Крайне негативные оценки получил роман и его автор от Писарева. Ярый «реалист»-демократ пытается дискредитировать народность романа и образ главного героя. Такая оценка, выдвигаемая под видом борьбы за «чистое» искусство, прежде всего, обусловлена неприязнью Писарева к дворянскому классу. Как истинный нигилист, Писарев считает, что для движения вперед нужно разрушить все старое.

Об Онегине он пишет:

с онегинским типом мы не связаны решительно ничем; мы ничем ему не обязаны; это тип бесплодный, не способный ни к развитию, ни к перерождению; онегинская скука не может произвести из себя ничего, кроме нелепостей и гадостей

Нелестно отзывается Писарев даже о Татьяне, называя ее существом с испорченным романтическими романами воображением.

И.А. Гончаров (1812-1891)

Положительный отзыв о романе оставил и Гончаров, который продолжил идеи Белинского о Пушкине как отце реалистического русского искусства. Особое внимание он уделил сестрам Лариным, видя в них два типа русских женщин:

Один — безусловное, пассивное выражение эпохи, тип, отливающийся, как воск, в готовую, господствующую форму. Другой — с инстинктами самосознания, самобытности, самодеятельности… Пушкинские Татьяна и Ольга как нельзя более отвечали своему моменту

Ф.М. Достоевский (1821-1881)

Противоречивое мнение о романе выразил Достоевский. Вначале он солидарен с Белинским, называя Онегина образом русского общества:

Онегин именно принадлежит к той эпохе нашей исторической жизни, когда чуть не впервые начинается наше томительное сознание и наше томительное недоумение вследствие этого сознания при взгляде кругом. К этой эпохе относится и явление Пушкина, и потому-то он первый и заговорил самостоятельным и сознательным русским языком… Скептицизм Онегина в самом начале своем носил в себе что-то трагическое и отзывался иногда злобной иронией. В Онегине в первый раз русский человек с горечью сознает или по крайней мере начинает чувствовать, что на свете ему нечего делать

И считая его трагичным персонажем

Онегин страдает еще только тем, что не знает, что делать, не знает даже, что уважать, хотя твердо уверен, что есть что-то, которое надо уважать и любить

Однако, как и в случае с критикой романа «Герой нашего времени», его мнение резко меняется с ростом революционных идей, с которыми Достоевский не мог согласиться. Достоевский осуждает Онегина и считает, что он уже не является народным персонажем.

Он становится эгоистом и между тем смеется над собой, что даже и эгоистом быть не умеет. О, если б он был настоящим эгоистом, он бы успокоился!

А.Г. Цейтлин (1901-1962)

Много исследований романа проводилось в советское время. Прежде всего, изучалось громадное значение романа в истории новой русской литературы и общественной мысли.

Так Цейтлин рассматривает структуру произведения и взаимоотношение эпических и лирических элементов. Хорошо освещено наследие романа в последующей русской литературе.

В дальнейшем Цейтлин освещает новаторский характер произведения, его развитие и особенности реалистического метода.

В пушкинском реализме налицо иные, глубоко противоположные тенденции: автор «Евгения Онегина» все свое внимание устремляет на бытовую и психологическую диференциацию и отделку своих образов. Так образ Татьяны дан им частью в противопоставлении ее окружающей бытовой среде, частью в психологическом анализе ее характера. Решающее событие ее жизни — письмо к Онегину — подготовлено всей суммой черт ее характера и быта — мечтательностью, начитанностью и т. д.

Г.А. Гуковский (1902-1950)

В исследованиях 50-х годов рассматривается становление творчества Пушкина через структуру его романа. Гуковский в своей работе приходит к выводу, что «Евгений Онегин» закономерно появился в результате рождения реализма. Пушкин рассматривает своих персонажей не как одиноких сущностей, а как историко-национальное явление.

Однако, некоторые положения Гуковского довольно спорны и не доказаны. Как, например, суждение о Ленском, в котором утверждается, что по пути героического романтизма жизнь его будет наполнена:

отравой . . Или, в воздание его героического стремления дать счастье людям, его повесят… Все тщетно. Романтические порывы не принесут блага людям, — так говорит Пушкин

Ю.М. Лотман (1922- 1993)

Серьезный вклад в изучение романа внес выдающийся литературовед Ю.М. Лотман. В своих «комментариях» Лотман проводит исследование произведения, объем которых полностью невозможно вместить в этот обзор. Ниже приведены некоторые интересные моменты.

Лотман приводит расшифровку малопонятных современному читателю слов и выражений, раскрывает скрытые намеки, оставленные Пушкиным. Лотман пишет:

«Евгений Онегин» — трудное произведение. Самая легкость стиха, привычность содержания, знакомого с детства читателю и подчеркнуто простого, парадоксально создают добавочные трудности в понимании пушкинского романа в стихах. Иллюзорное представление о «понятности» произведения скрывает от сознания современного читателя огромное число непонятных ему слов, выражений, фразеологизмов, имен, намеков, цитат.

Лотман рассматривает вопросы жанра и построения романа, выделяя его значимость:

Особенность и значение «Евгения Онегина» заключались в том, что были найдены не только новый сюжет, новый жанр и новый герой, но и новое отношение к художественному слову. Изменилось самое понятие художественного текста. Роман в стихах — жанр, который автор отделяет и от традиционного прозаического романа («дьявольская разница»), и от романтической поэмы.

Не остались без внимания и персонажи романа. Так Лотман пишет об Онегине:

Сложность же характера Онегина заключается в том, что он в центральных и заключительных главах предстает перед нами и как герой последекабристской эпохи («все ставки жизни проиграл»), и одновременно как историческое лицо, еще далеко не исчерпавшее своих возможностей: он еще может трансформироваться и в Рудина, и в Бельтова, и в Раскольникова, и в Ставрогина, и в Чичикова, и в Обломова. Характерно, что при появлении каждого из этих типов менялось для читателей лицо Евгения Онегина. Ни один другой русский роман не проявил такой способности меняться в прочтениях новых поколений, т. е. оставаться современным.

Обзор критики романа «Герой нашего времени» подготовлен при помощи работ:

1. Мейлах Б. С. «Евгений Онегин» // Пушкин: Итоги и проблемы изучения. — М.; Л.: Наука, 1966. — С. 417—436.
2. Ю. М. Лотман. Пушкин // История всемирной литературы. — Т. 6. — М., 1989. — С. 321-338

✅ Евгений онегин в оценке русской критики. Научные исследования романа евгений онегин

Отзыв современника Пушкина Белинского

Говоря о романе в целом Белинский отмечает его историзм в воспроизведённой картине русского общества. «Евгений Онегин», считает критик, есть поэма историческая, хотя в числе её героев нет ни одного исторического лица.

Далее Белинский называет народность романа. В романе «Евгений Онегин» народности больше, нежели в каком угодно другом народном русском сочинении. Если её не все признают национальною то это потому, что у нас издавна укоренилось престранное мнение, будто бы русский во фраке или русская в корсете- уже не русские и что русский дух даёт себя чувствовать только там, где есть зипун, лапти, сивуха и кислая капуста. «Тайна национальности каждого народа заключается не в его одежде и кухне, а в его, так сказать, манере понимать вещи.»

По мнению Белинского, отступления, делаемые поэтом от рассказа, обращения его к самому себе, исполнены задушевности, чувства, ума, остроты; личность поэта в них является любящею и гуманною. ««Онегина» можно назвать энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением»,- утверждает критик. Критик указывает на реализм «Евгения Онегина».

В лице Онегина, Ленского и Татьяны, по мнению критика, Пушкин изобразил русское общество в одном из фазисов его образования, его развития.

Критик говорит об огромном значении романа для последующего литературного процесса. Вместе с современным ему гениальным творением Грибоедова — «Горе от ума», стихотворный роман Пушкина положил прочное основание новой русской поэзии, новой русской литературе.

Белинский дал характеристику образам романа. Так характеризуя Онегина, он замечает: «Большая часть публики совершенно отрицала в Онегине душу и сердце, видела в нем человека холодного, сухого и эгоиста по натуре. Нельзя ошибочнее и кривее понять человека!.. Светская жизнь не убила в Онегине чувства, а только охолодила к бесплодным страстям и мелочным развлечениям… Онегин не любил расплываться в мечтах, больше чувствовал, нежели говорил, и не всякому открывался. Озлобленный ум есть тоже признак высшей натуры, потому только людьми, но и самим собою».

В Ленском, по мнению Белинского, Пушкин изобразил характер, совершенно противоположный характеру Онегина, характер совершенно отвлеченный, совершенно чуждый действительности. Это было, по мнению критика, совершенно новое явление.

Ленский был романтик и по натуре и по духу времени. Но в то же время «он сердцем милый был невежда», вечно толкуя о жизни, никогда не знал ее. «Действительность на него не имела влияния: его и печали были созданием его фантазии»,- пишет Белинский.

«Велик подвиг Пушкина, что он первый в своем романе поэтически воспроизвел русское общество того времени и в лице Онегина и Ленского показал его главную, то есть мужскую сторону; но едва ли не выше подвиг нашего поэта в том, что он первый поэтически воспроизвел, в лице Татьяны, русскую женщину.»

Татьяна, по мнению Белинского, — существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная. Любовь для нее могла быть или величайшим блаженством, или величайшим бедствием жизни, без всякой примирительной середины.

Презентация на тему: Роман «Евгений Онегин» в русской критике ХIХ века

1 из 14

№ слайда 1

Описание слайда:

Роман «Евгений Онегин» в русской критике ХIХ века. Критика — определение отношения к предмету (сочувственное или отрицательное),постоянное соотне- сение произведения с жизнью, расширение, углубление нашего представления о произведении силою таланта критикующего

№ слайда 2

Описание слайда:

Прикосновения критики боится только то, что гнило, что, как египетская мумия, распадается в прах от движения воздуха. Живая идея, как свежий цветок от дождя, крепнет и разрастается, выдерживая пробу скептицизма. Перед заклинанием трезвого анализа исчезают только призраки, а существующие предметы, подвергнутые этому испытанию, доказывают действенность своего существования. Д.С.Писарев

№ слайда 3

Описание слайда:

Первые отзывы о романе Редактор журнала «Московский телеграф» Н.Полевой приветствовал жанр пушкинского творения и с восторгом отмечал, что написано оно не по правилам «древних пиитик, а по свободным требованиям творчес- кого воображения». Положительно оценивалось и то, что поэт описывает современные нравы: «Мы видим свое, слышим свои родные поговорки, смотрим на свои причуды.»

№ слайда 4

Описание слайда:

№ слайда 5

Описание слайда:

№ слайда 6

Описание слайда:

Декабристы о романе Почто же восторги священных часов Ты тратишь для песней любви и забавы? Сбрось чувственной неги позорное бремя! Пусть бьются другие в волшебных сетях Ревнивых прелестниц, — пусть ищут другие Награды с отравой в их хитрых очах! Храни для героев восторги прямые! А.А.Бестужев-Марлинский

№ слайда 7

Описание слайда:

Противоречивые суждения о романе По мере публикации новых глав в оценках всё отчётливее начинает звучать мотив неприятия романа, ироническое и даже саркастическое к нему отношение. «Онегин» оказывается мишенью пародий и эпиграмм. Ф.Булгарин: Пушкин «пленил, восхитил своих современников, научил их писать гладкие, чистые стихи… но не увлёк за собою своего века, не установил законов вкуса, не образовал своей школы.» В пародии «Иван Алексеевич, или Новый Онегин» осмеивается и композиция, и содержание романа: Всё тут есть: и о преданьях, И о заветной старине, И о других, и обо мне! Не назовите винегретом, Читайте далее, — а я Предупреждаю вас, друзья, Что модным следую поэтам.

№ слайда 8

Описание слайда:

Противоречивые суждения о романе «Я очень люблю обширный план твоего «Онегина», но большее число его не понимает. ищут романтической завязки, ищут необыкновенного и, разу- меется, не находят. Высокая поэтическая простота твоего создания кажется им бедностью вымысла, они не замечают, что старая и новая Россия, жизнь во всех изменениях проходит перед их глазами» Е.А.Баратынский

№ слайда 9

Описание слайда:

В.Г.Белинский о романе «Евгений Онегин» «Онегин» есть самое задушевное произве- дение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии, и можно указать слишком на немногие творения, в которых личность поэта отразилась бы с такою полнотой светло и ясно, как отразилась в «Онегине» личность Пушки- на. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его, здесь его чувства, понятия, идеалы». По мнению критика, * роман был для русского общества «актом сознания», «великим шагом вперед» * великая заслуга поэта заключается в том, что он «вывел из моды чудищ порока и героев добродетели, рисуя вмести них просто людей» и отразил «верную действительности картину русского общества в известную эпоху»(энциклопедия русской жизни») («Сочинения Александра Пушкина»1845 г.) В.Г.Белинский

№ слайда 10

Описание слайда:

Д. Писарев романе «Евгений Онегин» Писарев, анализируя роман с точки зрения непосредственной практической пользы, утверждает, что Пушкин — «легкомысленный певец красоты» и его место «не на письменном столе современного работника, а в пыльном кабинете антиквара» «Возвышая в глазах читающей массы те типы и те черты характера, которые сами по себе низки, пошлы и ничтожны, Пушкин всеми силами таланта усыпляет то общественное самосознание, которое истинный поэт должен пробуждать и воспитывать своими произведениями» Статья«Пушкин и Белинский» (1865 г.) Д.И.Писарев

№ слайда 11

Описание слайда:

Ф.М.Достоевскийский о романе «Евгений Онегин» Ф.М. Достоевский называет роман «Евгений Онегин» «бессмертной недосягаемой поэмой», в которой Пушкин «явился великим народным писателем, как до него никогда и никто. Он разом самым метким, самым прозорливым образом отметил самую глубь нашей сути…» Критик убеждён, что в «Евгении Онегине» «воплощена настоящая русская жизнь с такой творческой силой и такою законченностью, какой и не бывало до Пушкина». Речь на открытии памятника Пушкину (1880 г.) Ф.М.Достоевский

№ слайда 12

Описание слайда:

Критики об Онегине В.Г.Белинский: «Онегин – добрый малой, но при этом недюжинный человек. Он не годится в гении, не лезет в великие люди, но бездеятельность и пошлость жизни душат его»; «страдающий эгоист», «эгоист поневоле»; «Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла…» Д.И.Писарев: «Онегин не что иное, как Митрофанушка Простаков, одетый и причесанный по столичной моде двадцатых годов»; «человек чрезвычайно пустой и совершенно ничтожный», «жалкая бесцветность». Ф.М.Достоевский: Онегин — «отвлеченный человек», «беспокойный мечтатель во всю его жизнь»; «несчастный скиталец в родной земле», «искренно страдающий», «не примиряющийся, в родную почву и в родные силы ее не верующий, Россию и себя самого в конце концов отрицающий»

№ слайда 13

Описание слайда:

Критики о Татьяне В.Г.Белинский: «Татьяна — существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная»; «Вечная верность таким отношениям, которые составляют профанацию чувства и чистоты женственности, потому что некоторые отношения, не освящаемые любовию, в высшей степени безнравственны» Д.И.Писарев: «Голова несчастной девушки… засорена всякой дрянью»; «она ничего не любит, ничего не уважает, ничего не презирает, ни о чем не думает, а просто живет со дня на день, подчиняясь заведенному порядку»; «Она поставила себя под стеклянный колпак и обязала себя простоять под этим колпаком в течение всей своей жизни» Ф.М.Достоевский: «Татьяна – тип женщины совершенно русской, уберегшей себя от наносной лжи» ; её счастье «в высшей гармонии духа»

№ слайда 14

Описание слайда:

Выводы Интерес к творчеству Пушкина не всегда был одинаков. Бывали моменты, когда многим казалось, что поэт исчерпал свою актуальность. Ему не раз пытались отвести«скромное место… в истории нашей умственной жизни» или вообще предлагали «сбросить с корабля современности» Роман «Евгений Онегин», вначале восторженно воспринятый со- временниками, в 30-е годы ХIХ века был подвергнут резкой критике. Ю.Ло В эпоху революционных потрясений (например, 60-е годы ХIХ века), когда социально-политическая борьба достигала высшей точки напряжения, гуманный Пушкин вдруг оказывался неинтерес- ным, ненужным. А потом интерес к нему разгорался с новой силой. Ф.Абрамов: «Нужно было пройти через испытания, через реки и моря крови, нужно было понять, как хрупка жизнь, чтобы понять самого удивительного, духовного, гармонического, разностороннего человека, каким был Пушкин. Когда перед человеком встает проблема нравственного совершенствования, вопросы чести, совести, справедливости, обращение к Пушкину закономерно и неизбежно

«Евгений Онегин» — роман в стихах Александра Сергеевича Пушкина, написанный в 30-х годах XIX века. Произведение великого поэта и сейчас выступает одним из самых значительных произведений русской словесности, бессмертным литературным памятником. Конечно, произведение вызвало многочисленные отклики современников, которые анализировали роман по-разному, находя в нем свои особенности и черты. Из всех критических статей выделяются лишь несколько, преданные особенному культурному резонансу. Две статьи В.Г.Белинского «Евгений Онегин» (стати восьмая и девятая) вышли в свет в 1844-1845 годах в журнале “Отечественные записки”. Всем известная характеристика дана критиком роману именно в них. В.Г. Белинский называет произведение «энциклопедией русской жизни и в высшей степени народным произведением”, указывая на историзм «Евгения Онегина», представленный в романе даже без введения исторических лиц. Критик считает, что Пушкиным отражена та действительность русского общества, представленная в самих героях, которая была современной поэту; еще раз указывает на народность, национальность этого романа.Д. И. Писарев, наоборот, говорит о великом произведении Пушкина, как о «бесполезном», высказывается о необходимости поставить его, как Ломоносова, Державина, Карамзина и Жуковского, на полку. (статья «Прогулка по садам российской словесности») Критик усомнился в бессмертности онегинского типа, он считает его ни чем иным, как Митрофанушкой Простаковым, «одетым и причесанным по столичной моде». Придает сомнению Писарев и мнение В.Г. Белинского (недаром критическая статья о романе называется «Пушкин и Белинский»). Критик начинает свое размышление со слов самого Белинского: «Онегин, есть самое задушевное произведение Пушкина, …Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его; здесь его чувства, понятия, идеалы…» (Соч. Белинского, т. VIII, стр. 509). Этот тезис как бы поставлен во главу стола для его опровержения. Кроме того, Писарев применил в своей статье о «Евгении Онегине» принцип, хорошо известный по особому жанру сатиры, называвшемуся бурлеском: он доводит до крайности несоответствие между возвышенным содержанием произведения и подчеркнуто сниженным его переложением. Известно, что осмеять можно все, даже самое святое. Писарев осмеял героев Пушкина, чтобы отнять у них сочувствие читателей, чтобы «освободить место» для внимания к новым героям, к разночинцам шестидесятых годов. Такова главная черта Д.И. Писарева как нигилиста, литературного критика, отвергающего старые принципы, каким бы «уважением»ни были окружёны эти принципы. Мне ближе позиция В. Г. Белинского, так как роман в стихах «Евгений Онегин» не ставил для себя целью какое-либо влияние на общество, не заключал в себе антидемократические мысли, которые так презирают молодые нигилисты, словом, не ставил главной задачей стать первым постулатом русского общества, однако произведение может в точности показать реалии жизни России 20-х — 30-х годов XIX века, изобразив при том все слои общества, высмеяв пороки человека и показывая читателю тот мир с помощью авторских отступлений и художественных деталей. В романе будто заключена та самая жизнь русского общества в ее настоящем обличье.

Вариант 2

Мнения современников разделились – одни яро критиковали творчество Пушкина, другие, наоборот, хвалили. Но те и другие отмечали талантливость поэта.

Но все при этом активно читали. Ждали появления новых глав. Они отмечали прелесть стихов поэта, но им не нравилась некоторая его небрежность. Они считали, что он это делает специально, чтобы их позлить.

Некоторые критики отмечали отсутствие какого-либо плана. Им не нравились многочисленные отступления поэта. Они находили их утомительными. Вообще высказались, что писал всё, что приходило на ум, нисколько не напрягал воображение.

Называют Пушкина Рафаэлем в поэзии, и тут же сетуют, что он отвлекает читателей от мысли изложения.

Отмечают лёгкость стиха Пушкина на русском языке, звучание рифмы. Признают исключительное дарование поэта, его победу над синтаксисом. И тут же «кусают» за небрежность, употребление простонародных слов и выражений.

Один из критиков отмечал, что Пушкин чувствовал внутреннюю пустоту Онегина. И поэтому, не знакомил коротко с ним читателей. Он не дал конкретного описания портрета. Но в Онегине могут себя узнать тысячи молодых людей того времени. Настолько образ собирательный.

Критик Надеждин назвал стихи Пушкина «новым перлом» в российской литературе. Отмечает, что каждая глава «Евгения Онегина» являет собой целую эпоху. Но заканчивается роман «почти насильственно». Не хватает целой главы. О.

А мне кажется, наоборот, так интереснее читать. Прочёл главу – закончил мысль. Через какое-то время начинаешь читать новую, и не надо вспоминать, что же там было в предыдущей главе.

Даже известный польский поэт Адам Мицкевич тоже решил покритиковать Пушкина в каком-то французском журнале. Но критика хорошая, позитивная. Он сравнивает его с Байроном, что поэт выдаёт роман на суд читателей отдельными главами, как и Байрон в своём «Дон-Жуане».

В начале «Евгения Онегина» Пушкин сильно ему подражает. А в конце романа находит свой собственный стиль, становится оригинальным. Мицкевич отмечает реалистичность героев романа.

В журнале «Библиотека для чтения» в рецензии на «Евгения Онегина» отмечается тот факт, что его читают во всех закоулках огромной России. Его читают люди всех сословий, кто умеет читать. Некоторые фразы, говоря современным языком, «ушли в народ». Каждый помнит наизусть несколько четверостиший.

Критик Белинский о — поэма историческая, хотя читатель не встречает ни одного конкретного исторического лица. Это грустное противоречивое произведение.

Онегин – молодой человек, обладающий огромным духовным потенциалом. Но уже в 30 лет похож на старика, безжизненный, ничем не интересующийся. В конце романа он вроде немного воскресает к жизни.

«Евгений Онегин» — роман для народа и о народе. Белинский отмечает реалистичность романа. Его знаменитая фраза о романе, как о «энциклопедии русской жизни» делает его народным произведением.

Татьяна и Ленский – прекрасные образцы людей. Благородные, но именно поэтому, они чужды окружающим людям. Они с ними духовно не связаны. Среди своих они враги, дома – как в неприятельском лагере. Поэтому, они и погибают. Один физически, другой – морально.

Описание презентации Роман «Евгений Онегин» в русской критике по слайдам

Роман «Евгений Онегин» в русской критике Х I Х века Критика — определение отношения к предмету (сочувственное или отрицательное), постоянное соотне- сение произведения с жизнью, расширение, углубление нашего представления о произведении силою таланта критикующего

Первые отзывы о романе Редактор журнала «Московский телеграф» Н. Полевой приветствовал жанр пушкинского творения и с восторгом отмечал, что написано оно не по правилам «древних пиитик, а по свободным требованиям творчес- кого воображения» . Положительно оценивалось и то, что поэт описывает современные нравы: «Мы видим свое, слышим свои родные поговорки, смотрим на свои причуды. »

Первые отзывы о романе « Ты имеешь не дарование, а гений… Читал «Онегина» … несравненно!» В. А. Жуковский

Декабристы о романе « Не знаю, что бу- дет «Онегин» далее, но теперь он ниже «Бахчисарайского фон- тана» и «Кавказского пленника…» К. Ф. Рылеев

Декабристы о романе Почто же восторги священных часов Ты тратишь для песней любви и забавы? Сбрось чувственной неги позорное бремя! Пусть бьются другие в волшебных сетях Ревнивых прелестниц, — пусть ищут другие Награды с отравой в их хитрых очах! Храни для героев восторги прямые!А. А. Бестужев — Марлинский

Противоречивые суждения о романе По мере публикации новых глав в оценках всё отчётливее начинает звучать мотив неприятия романа, ироническое и даже саркастическое к нему отношение. «Онегин» оказывается мишенью пародий и эпиграмм. Ф. Булгарин: Пушкин «пленил, восхитил своих современников, научил их писать гладкие, чистые стихи… но не увлёк за собою своего века, не установил законов вкуса, не образовал своей школы. » В пародии «Иван Алексеевич, или Новый Онегин» осмеивается и композиция, и содержание романа: Всё тут есть: и о преданьях, И о заветной старине, И о других, и обо мне! Не назовите винегретом, Читайте далее, — а я Предупреждаю вас, друзья, Что модным следую поэтам.

Противоречивые суждения о романе «Я очень люблю обширный план твоего «Онегина» , но большее число его не понимает. ищут романтической завязки, ищут необыкновенного и, разу- меется, не находят. Высокая поэтическая простота твоего создания кажется им бедностью вымысла, они не замечают, что старая и новая Россия, жизнь во всех изменениях проходит перед их глазами» Е. А. Баратынский

В. Г. Белинский о романе «Евгений Онегин» «Онегин» есть самое задушевное произве- дение Пушкина, самое любимое дитя его фантазии, и можно указать слишком на немногие творения, в которых личность поэта отразилась бы с такою полнотой светло и ясно, как отразилась в «Онегине» личность Пушки- на. Здесь вся жизнь, вся душа, вся любовь его, здесь его чувства, понятия, идеалы» . По мнению критика, * роман был для русского общества «актом сознания» , « великим шагом вперед» * великая заслуга поэта заключается в том, что он «вывел из моды чудищ порока и героев добродетели, рисуя вмести них просто людей» и отразил «верную действительности картину русского общества в известную эпоху» (энциклопедия русской жизни») («Сочинения Александра Пушкина» 1845 г.) В. Г. Белинский

Д. Писарев романе «Евгений Онегин» Писарев, анализируя роман с точки зрения непосредственной практической пользы, утверждает, что Пушкин — «легкомысленный певец красоты» и его место «не на письменном столе современного работника, а в пыльном кабинете антиквара» «Возвышая в глазах читающей массы те типы и те черты характера, которые сами по себе низки, пошлы и ничтожны, Пушкин всеми силами таланта усыпляет то общественное самосознание, которое истинный поэт должен пробуждать и воспитывать своими произведениями» Статья «Пушкин и Белинский» (1865 г.) Д. И. Писарев

Ф. М. Достоевский о романе «Евгений Онегин» Ф. М. Достоевский называет роман «Евгений Онегин» «бессмертной недосягаемой поэмой» , в которой Пушкин «явился великим народным писателем, как до него никогда и никто. Он разом самым метким, самым прозорливым образом отметил самую глубь нашей сути…» Критик убеждён, что в «Евгении Онегине» «воплощена настоящая русская жизнь с такой творческой силой и такою законченностью, какой и не бывало до Пушкина» . Речь на открытии памятника Пушкину (1880 г.) Ф. М. Д остоевский

Критики об Онегине В. Г. Белинский: «Онегин – добрый малой, но при этом недюжинный человек. Он не годится в гении, не лезет в великие люди, но бездеятельность и пошлость жизни душат его» ; «страдающий эгоист» , «эгоист поневоле» ; «Силы этой богатой натуры остались без приложения, жизнь без смысла…» Д. И. Писарев: «Онегин не что иное, как Митрофанушка Простаков, одетый и причесанный по столичной моде двадцатых годов» ; «человек чрезвычайно пустой и совершенно ничтожный» , «жалкая бесцветность» . Ф. М. Достоевский: Онегин — « отвлеченный человек» , «беспокойный мечтатель во всю его жизнь» ; «несчастный скиталец в родной земле» , «искренно страдающий» , «не примиряющийся, в родную почву и в родные силы ее не верующий, Россию и себя самого в конце концов отрицающий»

Критики о Татьяне В. Г. Белинский: « Татьяна — существо исключительное, натура глубокая, любящая, страстная» ; «Вечная верность таким отношениям, которые составляют профанацию чувства и чистоты женственности, потому что некоторые отношения, не освящаемые любовию, в высшей степени безнравственны» Д. И. Писарев: «Голова несчастной девушки… засорена всякой дрянью» ; «она ничего не любит, ничего не уважает, ничего не презирает, ни о чем не думает, а просто живет со дня на день, подчиняясь заведенному порядку» ; «Она поставила себя под стеклянный колпак и обязала себя простоять под этим колпаком в течение всей своей жизни» Ф. М. Достоевский: «Татьяна – тип женщины совершенно русской, уберегшей себя от наносной лжи» ; её счастье «в высшей гармонии духа»

Выводы Интерес к творчеству Пушкина не всегда был одинаков. Бывали моменты, когда многим казалось, что поэт исчерпал свою актуальность. Ему не раз пытались отвести «скромное место… в истории нашей умственной жизни» или вообще предлагали «сбросить с корабля современности» Роман «Евгений Онегин» , вначале восторженно воспринятый со- временниками, в 30 -е годы Х I Х века был подвергнут резкой критике. Ю. Л о В эпоху революционных потрясений (например, 60 -е годы Х I Х века), когда социально-политическая борьба достигала высшей точки напряжения, гуманный Пушкин вдруг оказывался неинтерес- ным, ненужным. А потом интерес к нему разгорался с новой силой. Ф. А брамов: «Н ужно было пройти через испытания, через реки и моря крови, нужно было понять, как хрупка жизнь, чтобы понять самого удивительного, духовного, гармонического, разностороннего человека, каким был Пушкин. Когда перед человеком встает проблема нравственного совершенствования, вопросы чести, совести, справедливости, обращение к Пушкину закономерно и неизбежно

Произведение поэта, начиная с момента его издания и до настоящего времени, подвергается серьезному изучению и осмыслению не только со стороны читателей, но и у профессиональных критиков.

Поскольку издание романа осуществлялось по мере написания поэтом очередной главы, первые отзывы критиков периодически менялись в зависимости от оценки произведения в целом виде.

Основной качественный комплексный анализ произведения проводит отечественный критик Белинский В.Г., который в своем трактате дает развернутые характеристики романа, называя его энциклопедией русской жизни и оценивая основных персонажей в качестве людей, поставленных жизнью в определенные условия. Критик высказывает высокую оценку произведению, изображающего российское общество современного периода, считая возможным человеческое возрождение главного героя в лице Онегина, а также выделяя образ главной героини Татьяны, делая акцент на целостность, единство ее жизни, глубокую, любящую натуру. Рецензент доводит до сознания читателей достижение поэтом свободолюбивых художественных форм, отходя от романтического творчества к реалистичному изложению.

Отзывы о романе дают и многие современники поэта, такие как Герцен А.И., Баратынский Е.А., Добролюбов Н.А., Достоевский Ф.М., подчеркивающие революционный настрой произведения, раскрывающего понятие лишнего человека в обществе. Однако с точки зрения Достоевского Ф.М. образ Онегина выглядит трагичным героем, чувствующим себя изгоем в существующей жизни.

Положительную характеристику романа высказывает Гончаров И.А., уделяя особенное внимание в описании поэтом двух типов представительниц русских женщин, сестрам Татьяне и Ольге, раскрывая их противоположные девичьи натуры в виде пассивного выражения реальности и с другой стороны способности к самобытности и разумному самосознанию.

С точки зрения поэтов, относящихся к декабристскому движению, в лице Бестужева А.А., Рылеева К.Ф., отдающих дань великому поэтическому таланту автора, в образе главного героя они планировали увидеть исключительного человека, отличающегося от толпы, а не холодного франта.

Рецензент Киреевский И.В. системно рассматривает развитие пушкинского творчества и выделяет роман в качестве начала новейшего этапа русской поэзии, отличающегося живописностью, беспечностью, особенной задумчивостью, поэтической простотой и выразительностью, однако, при этом критик не осознает главный смысл произведения, а также характер основных персонажей.

Негативное отношение к произведению высказывает Писарев Д.И., вступающий в критический спор с Белинским В.Г., являющийся сторонником чистого искусства и приверженцем нигилистских взглядов, считающий Онегина никчемным, неспособным к движению и развитию человеком, а образ Татьяны приравнивает к испорченному романтическими книгами существу. Осмеяв героев произведения, критик пытается доказать видимое только ему несоответствие между изложением возвышенного содержания романа в сниженной форме. Однако литературовед вынужден признать великий стиль пушкинских форм русского стихосложения.

Среди негодующих критиков, ругающих поэта за многочисленные отступления, за не полностью раскрытый характер Онегина, а также небрежное отношение к русскому языку, особенно отличается Булгарин Ф.В., придерживающийся консервативных литературных взглядов и являющийся представителем правящей власти. Критик не принимает произведение, написанное в стиле реализма, требуя от литературы возвышенного характера и прелести, не желая погружаться в подробности описания жизни обычного народа.

В советский период литературоведы также пристально изучают произведение, давая художественную оценку поэтическому замыслу и средствам его выражения. Среди критических работ особого внимания заслуживают труды Цейтлина А.Г., а также Гуковского Г.А. и Лотмана Ю.М., исследовавших роман в качестве нового литературного жанра и расшифровывая для современных читателей значения малопонятных выражений и фраз, а также авторский скрытый намек. С точки зрения Лотмана Ю.М., роман является сложным и парадоксальным творением в виде органического мира, при этом легкий стих и привычное содержание демонстрируют создание нового жанра, отличающегося от романов в прозе и романтических поэм. Рецензент указывает на применение поэтом огромного количества неизвестных слов, цитат, фразеологизмов

Особого внимания заслуживает статья Полевого Н.А., оценивающего роман как живое, простое пушкинское творение, отличающееся признаками поэмы-шутки, при этом являющимся истинным национальным произведением, в котором явственно прослеживаются черты, присущие русскому народу. Но в то же время критик отрицательно принимает первые главы романа, указывая на мелочи в описаниях и акцентируя внимание на отсутствие важной идеи и смысла.

Многие рецензенты отличают произведение в качестве народного творения, но некоторые из них находят в содержании романа признаки неудачного подражания Байрону, не признавая оригинальное авторское прочтение, изобразившее главного героя не в качестве идеала, а в виде живого человеческого образа.

По признанию Баратынского Е.А., каждый читающий роман понимает его со своей точки зрения и, несмотря на разные отзывы, произведение имеет колоссальное количество желающих его прочесть.

Многогранная критика считает отличительной особенностью романа наличие в нем неразгаданных противоречий, а также многочисленные темные места, которые придают произведению незавершенную философию.

Несмотря на многочисленные критические статьи, содержащие как лестные, положительные отзывы, так и негативную критику, все литературоведы единогласно оценивают произведение поэта в качестве творения, несущего историческую и национальную ценность для русской поэзии, выражающее истинно российские черты народного характера.

Рецензия на книгу «Евгений Онегин (Подробный комментарий, учебный материал, интерпретации)»

Начну с того, что писать я буду не об этой книге. Писать я буду о том, чего в текстовом изложении нет. Или мне не удалось найти, хотя я очень старалась.
Мне предложили прослушать аудиокнигу «Евгений Онегин», прочитанную Валентином Непомнящим, с его комментариями после каждой главы. Что я только что и прослушала.

И пока эмоции перехлестывают, хочу попытаться рассказать вам о том, что же я услышала.

Обратите внимание

Попробую равномерно приводить всем известные факты и перемежать их собственными открытиями, полученными после 18 получасовых лекций Валентина Непомнящего о всем нам известном со школьной скамьи произведении. Известном? Ха-ха. Я тоже так раньше думала.

И у меня не было желания возвращаться к школьной программе. Что нового узнаю о прошлом русского человека? — зевая размышляла я. Но, как только аккорды музыкального сопровождения сменились первыми фразами В.Непомнящего, весь мой сон улетучился.

Я останавливала запись только для восторженных рассказов своим ближним о том, что только что услышала.

Вот то, что знают все: Роман «Евгений Онегин» — произведение удивительной творческой судьбы. Он создавался более семи лет — с мая 1823 г. по сентябрь 1830 г. Но работа над текстом не прекращалась вплоть до появления первого полного издания в 1833 г. Последний авторский вариант романа был напечатан в 1837 г.

У Пушкина нет произведений, которые имели бы столь же длительную творческую историю. Роман не писался «на едином дыхании», а складывался — из строф и глав, созданных в разное время, в разных обстоятельствах, в разные периоды творчества.

Работа над романом охватывает четыре периода творчества Пушкина — от южной ссылки до Болдинской осени 1830 г.

Все критики единодушно соглашаются, что роман «Евгений Онегин» — труднейшее произведение Пушкина, несмотря на видимую легкость и простоту.

Он содержит столько языковых и текстовых смыслов, что уловить их с одного поверхностного знакомства с текстом невозможно. Это очень проблемный роман.

Важно

При помощи этого произведения Пушкин решает жизненно важную для него проблему смысла жизни, высших ценностей. Есть ли они? А если есть, то какие?

Во времена Пушкина было модно не верить в Бога. Пушкин даже был членом вольтерианского кружка, в котором атеизм был промежуточным. Он и его товарищи признавали, что когда-то мир был создан Богом — Он завел его, как часы, а теперь мир «тикает», сам по себе, и люди в нем могут хозяйничать самовластно.

Впоследствии сам Пушкин будет писать, что в эту эпоху все было принесено в жертву демону смеха: подвержены сомнению и осмеяны все ценности: и Бог, и долг, и высокие чувства. Пушкин начинал работу над романом как атеист, и страдал от этого душою.

В «Онегине» он не пишет заранее известных истин — он размышляет.

Но проблема, поднятая в «Онегине», не частная — это проблема человека и человечества, проблема России, а точнее, двух Россий: той, что переняла всё то, что хлынуло с Запада, и той, которая убереглась и хранит идеалы даже не России, а Руси православной.

Российское христианство отличается от западного знаете чем? Главная точка отсчета в Российском христианстве – от Бога, от идеала. А в западном христианстве главная точка отсчета от себя. Поэтому и главным праздником там является Рождество, а у нас – Пасха.

Это к чему я пишу. А вот к чему. Пушкина, самого знаменитого русского поэта, может понять только тот, кто хорошо знает и любит Россию. В цикле своих лекций В. Непомнящий касается и таких вот проблем.

Как перевели русскую «хандру» на английский язык , в чем заключается тайна русской души? Почему привела злая шутка Онегина к дуэли и почему он так бездумно согласился.

Автор лекций размышляет о понятии чести, о тоске русских людей по идеалу, о христианской истине, по которой человеку жизнь не дорога.

Совет

Я о многих открытиях еще могу говорить. Вот еще одно, меня очень поразившее. Вы знали, что в первом варианте оперы «Евгений Онегин» П.И.

Чайковский в седьмой картине предложил свой вариант видения отношений Татьяны и Евгения? Татьяна изменяет супружеской верности. Но, друзья композитора резко осудили его интерпретацию такого финала.

Почему? В.Непомнящий очень подробно анализирует и объясняет почему.

Может быть, именно тем, что не пустилась с ним во все тяжкие, Татьяна спасает Онегина? Во всяком случае, в проблемном романе победила Татьяна. Как писала Анна Андреевна Ахматова, «Чем кончился „Онегин“? — Тем, что Пушкин женился». Если есть любовь, верность, долг, если человек обязан нести свой крест, а не порхать по жизни — можно жениться.

Все, не буду больше испытывать ваше терпение. Будет желание, послушайте сами эти лекции. Советую, рекомендую. Хотя так я никогда не заканчивала свои отзывы на книги. Но, это ведь не художественное произведение. Это очень качественный анализ одного из самых главных произведений русской литературы.

Леночка psixeya ! Я несколько дней упивалась восторгом от аудиокниги! Вот что значит флэшмоб! Самостоятельно ни за что не взялась бы за этот совет! А теперь испытываю просто восторг! И такой глубокий анализ произведения, что совершенно по другому воспринимается книга! Спасибо огромное!!!

Деличка Deli ! Я не могу пройти мимо без слов благодарности в твой адрес! Потому что, я не стала бы останавливаться на этих лекциях из-за особой «любви» к школьным годам. Как хорошо, что есть флэшмоб! Спасибо тебе за него огромное!!!

Источник: https://www.livelib.ru/review/323168-evgenij-onegin-podrobnyj-kommentarij-uchebnyj-material-interpretatsii-as-pushkin

Белинский об Онегине — характеристика и анализ героя романа

Онегин – человек света

Начиная анализ характера заглавного героя романа, Белинский много размышляет о сущности светской жизни, ведь Онегин – представитель высшего света.

Критик говорит о различии между светскостью и аристократизмом и подчеркивает, что высший свет – вовсе не сосредоточие порока и лицемерия, как считают иные сочинители, которые в высшем свете никогда не были.

Вследствие этого, пишет он, Онегин, являющийся представителем светского круга, и был безоговорочно принят современниками за безнравственного человека.

Белинский пишет, что одной из особенностей светского человека является отсутствие у него «лицемерства».

Поэтому поведение Онегина, совершенно не тронутого смертью дядюшки и цинично размышляющего о его жизни, с точки зрения света вполне естественно, а вовсе не безнравственно.

Герой не умеет притворяться, расчетливое лицемерие – не в его характере. Никогда не знающий дядюшку, Онегин и не пытается сделать вид, что его смерть оказала на него хоть какое-то влияние.

Но нельзя утверждать, что Онегин ничего не чувствовал. Напротив, светский образ жизни убил в нем лучшие проявления чувств, но вовсе не уничтожил сами чувства.

По мысли критика, Евгений от всей души ненавидел и презирал высший свет, это общество, в котором внешний лоск и лживость заменила все человеческие качества.

Совет

Ненависть и презрение привели к тому, что ум Онегина озлобился. Автор был уверен, что этот герой – особенный человек.

Онегин

– так утверждал критик.

Онегин – «сын века»

В качестве доказательства Белинский приводит небольшую цитату из 7 главы романа, в которой описан кабинет героя. Особенно поражает критика наличие в нем нескольких романов,

Получается, что Онегин вполне осознавал себя «сыном века», одним из многих, но в котором себя «узнают столь немногие», и это, с точки зрения автора, говорит о его нравственном превосходстве над остальными членами общества.

Следовательно, делает вывод критик, Онегин –самый обычный человек,

но при этом человек, обладающий недюжинным умом и способностями.

К сожалению, светское воспитание загубило все ростки того доброго, что было в его характере. Увлекшись высшим светом, Евгений быстро охладел к развлечениям и праздной жизни, он желал чего-то большего, но не знал сам, что ему надо. Чего ему не надо, он знал превосходно – это продолжать вести тот образ жизни, который буквально убивает его.

Поэтому герой Пушкина принял решение уехать в деревню («страсть к перемене мест»), но и это, как оказалось впоследствии, не стало решением проблемы – через пару дней ему уже вновь наскучило в новом месте.

Онегин – страдающий эгоист

Давая оценку герою, Белинский много внимания уделяет анализу отзывов об этом герое других критиков. Он отмечает, что большая часть читающей публики совершенно неверно истолковала образ Онегина, посчитав его обычным светским денди, человеком-пустышкой, «холодным эгоистом».

Автор утверждал, что Онегин – «не холодный, не сухой, не бездушный человек», избегая слова «эгоист», поскольку по сути своей герой эгоистом не является.

По Белинскому, существует два вида эгоистов:

Эгоисты «первого разряда» замкнуты исключительно на самих себе и ведут себя с окружающими в зависимости от их внутреннего состояния – либо они

Эгоисты «второго разряда» –

характер которых сформировали суетность и самолюбие.

Обратите внимание

Онегин не относится ни к одному из этих разрядов. Он – «эгоист поневоле», над его судьбой довлеет то, что «древние называли «fatum», т.е. рок. Евгений не повинен в своем эгоизме.

Таким человеком его сделала сама история, он родился именно в этом поколении и принадлежит именно к тому сословию, которое просто не знает, куда приложить свои силы (впоследствии этот слой общества породит декабристов и революционеров – и, возможно, Евгений станет одним из них).

Характер Онегина

При всей свой апатичности и неудовлетворенности от жизни, Онегин отличался поразительной наблюдательностью. Белинский указывает на это, характеризуя сцену знакомства героя с семейством Лариных. «Позевывая» (то есть, между делом) герой сразу же определяет истинный характер Ольги.

– пишет критик. Наблюдательность – еще одно качество личности – характеризует Евгения как человека с огромными способностями.

Эта же самая наблюдательность вкупе с его умом, опытом и способностью тонко понимать «людей и их сердце», пишет автор, повлияли на его жесткую «отповедь» Татьяне, чья «душа младенчески чиста». Не в силах лицемерить и притворяться, он честно говорит, что не стоит ее и отвергает «наивную любовь прекрасной девушки».

Много лет спустя, встретив Татьяну-женщину, он всей душой влюбляется в нее, пишет ей искреннее и живое письмо, – и читатели пребывают в изумлении, как такое возможно.

– объясняет Белинский и говорит, что, раз влюбился, значит, возможно. В данном случае важен другой вопрос: что такое любовь для Онегина.

Автор пишет, что герой поступил ни нравственно, ни безнравственно в обоих случаях – отвергнув Татьяну-девушку и влюбившись в Татьяну-женщину. Для него любовь – такое же всепоглощающее чувство, как для любого живущего на земле человека.

Но герой остается самим собой в обоих случаях. И это, по мнению критика, служит достаточным основанием для его оправдания.

Однако после смерти Ленского жизнь Онегина круто изменилась. Он, как пишет Белинский,

Далее критик описывает жизнь Евгений как существование, наполненное страданием. Он видит кипящую вокруг него жизнь, но чувствует себя глубоко чуждым всему этому. Автор пишет, что многие читатели называют это страдание – сплин – «модной причудой». Но страдания героя– естественные, они далеки от театральности и эффектности, ибо он смог

Важно

Но Пушкин дает своему герою шанс воскреснуть. Встретив на балу Татьяну, Евгений переменился, и

Но каким станет его герой, Пушкин не дал ответа.

Онегин – русский характер

Белинский пишет, что Пушкин смог ухватить саму «суть жизни» в своем романе. Его герой – первый подлинный национальный характер. Само произведение «Евгений Онегин» – глубоко оригинальное и обладающее непреходящей исторической и художественной ценностью. Его герой – типичный русский характер.

Главная беда Онегина – отрыв от жизни. Он умен, наблюдателен, нелицемерен, обладает огромными задатками. Но вся его жизнь – страдание. И на это страдание обрекло его само общество, само устройство жизни. Евгений– один из многих, типичный представитель своего общества, своего времени. Подобный ему герой – Печорин – поставлен в такие же условия.

Белинский пишет, что в своей сути Онегин и Печорин – одно и то же лицо, но выбравшее каждое в своем случае различный путь. Онегин выбрал путь апатии, а Печорин – путь действия. Но в итоге и то, и то приводит к страданию. Это подлинный fatum, довлеющий над целым поколением.

Вам понравилось? Не скрывайте от мира свою радость — поделитесь

Источник: https://velikayakultura.ru/russkaya-kritika-2/belinskiy-ob-onegine-harakteristika-i-analiz-geroya-romana

Вместо «Онегина» (Евгений Онегин Пушкин А.С.) :: Litra.RU

Литературные герои. Онегин. » Рустьюторс

ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН — герой романа в стихах А.С.Пушкина «Евгений Онегин» (1823-1831).  
 
 
Блестящий столичный аристократ, последний отпрыск знатного дворянского рода и потому «наследник всех своих родных» (один из них — престарелый дядюшка, в чью деревню отправляется Е.О. в самом начале романа), он ведет жизнь праздную, беспечную, независимую, полную изысканных наслаждений и разнообразных «очарований». «Забав и роскоши дитя», он довольствуется домашним образованием и не обременяет себя службой (в реальной жизни это было практически невозможно). Но Е.О. не просто «молодой повеса», он — петербургский денди, что создает вокруг него ореол исключительности и загадочности. Как культурно-психологический феномен, дендизм «отличается прежде всего эстетизмом жизненного стиля, культом утонченности, красоты, изысканного вкуса во всем — от одежды, от «красы ногтей» до блеска ума». Он предполагает также культ собственной индивидуальности — «соединение неповторимой оригинальности, бесстрастного равнодушия, тщеславия, возведенного в принцип,- и не менее принципиальной независимости во всем» (А. Тархов). 

Несомненная внутренняя оппозиционность такого типа поведения («не добиваться ничего, беречь свою независимость, не искать места — все это называется при деспотическом режиме быть в оппозиции»,- разъяснял как раз в связи с Е.О. А.И.Герцен) нередко принимала политическую окраску, приводила к вольномыслию, увлечению освободительными идеями. Примером может служить общество золотой молодежи «Зеленая лампа» (ее членом был Пушкин), находившееся в сфере внимания декабристского «Союза Благоденствия». Не случайно описание времяпрепровождения петербургского щеголя в стихотворном сборнике «ламписта» Я.Толстого «Мое праздное время» (1821) стало одним из импульсов изображения дня Е.О. в первой главе.  

Равнодушие к чинам и служебной карьере, культ праздности, изящного наслаждения и личной независимости, наконец, политическое вольнодумство образуют внутренне единый комплекс, характерный для поколения 1820-х гг. и запечатленный в образе Е.О.

Разумеется, о вольномыслии героя, о его причастности к околодекабристскому кругу говорить можно было лишь намеками. Но эти намеки многозначительны и красноречивы. Критическое отношение Е.О. к высшему свету и соседям-помещикам, добровольное деревенское отшельничество (своего рода внутренняя эмиграция), облегчение участи крепостных (вполне «декабристский» по духу жест), чтение Адама Смита, бывшего в ходу у декабристов, изображения Байрона и Наполеона — «властителей дум» поколения — в деревенском кабинете Е.О., долгие беседы и споры с Ленским на самые острые и животрепещущие темы современности, наконец, прямое сопоставление Е.О. с вольнодумцем, философом-денди Чаадаевым, упоминание о знакомстве героя с лихим гусаром, декабристом Кавериным, рассказ о его дружбе с героем-автором, опальным поэтом, и готовность Е.О. сопутствовать ему в побеге за границу — все это свидетельствует об истинном масштабе личности Е.О., о его принадлежности к героям времени, остро ощущавшим свою историческую предназначенность и общественную невостребованностъ, мучительно решавшим проблему выбора жизненного пути.

Беглость такого рода намеков — одна из главных особенностей повествования в «Евгении Онегине». Ее художественный эффект — в том, что повседневно-бытовой облик и поведение героя раскрываются здесь пространно и подробно, а о его внутреннем мире, его чувствах, переживаниях, взглядах говорится как бы мимоходом и вскользь. Эффект этот возможен потому, что живая, непринужденная беседа автора с читателем, имитирующая дружескую болтовню, предполагает, что и автор, и герой, и читатель — это «свои» люди, понимающие друг друга с полуслова. 

Той же цели служат явные и скрытые сопоставления Е.О. с героями европейской и русской литературы: Фаустом, Чайяьд-Гарольдам, Адольфом Б.Констана, Мельмотом Скитальцем Ч.-Р.Метьюрина, грибоедовским Чацким, наконец, с пушкинскими Алеко и Пленником. Эти многочисленные аналогии помогают уяснить духовно-нравственный облик героя, понять мотивы его поступков, смысл переживаний и взглядов, они как бы договаривают то, что недоговорено автором. Такой способ изображения позволяет Пушкину отказаться от занимательности действия, внешней интриги и сделать главной пружиной развития сюжета драматические противоречия в характере Е.О.

Уже в первой главе, относительно самостоятельной и служащей предысторией героя, Е.О., вчера еще беспечный повеса и франт, гений в искусстве любви, переживает мучительный и острый духовный кризис, причины и последствия которого сложны и многообразны. Это и пресыщенность «вседневными наслаждениями», «блистательными победами»; это охлаждение чувств, мучительные воспоминания и угрызения совести; это и усиление оппозиционности, предчувствие конфликта с властью и отчуждения от общества (ожидание грядущей «злобы слепой Фортуны и людей», готовность к эмиграции). Наконец, мрачность и озлобленность Е.О., овладевшая им хандра, его равнодушие к жизни и презрение к людям, сходство с байроновским Чайльд-Гароль дом — все указывает на то, что душа Е.О. во власти демонизма — беспощадно-трезвого отношения к жизни, приправленного ядом сомнения в безусловности высших духовно-нравственных ценностей и общественных идеалов. Тем самым гражданские потенции героя поставлены под вопрос.  
 

В «деревенских» главах (II-VI) демонизм Е.О. проявляется все более отчетливо и в конце концов приводит его к катастрофе. Герой проходит здесь ряд испытаний (отношения с обществом, дружба, любовь), ни одного из которых он не выдерживает. Глубоко презирая соседей-помещиков, невежд и крепостников, Е.О. тем не менее страшится их суда и принимает вызов Ленского на поединок. «Всем сердцем юношу любя», он — хотя и невольно — убивает на дуэли своего единственного друга. Сразу оценив душевную чистоту, абсолютную естественность, искренность Татьяны, столь несхожей со светскими красавицами, разгадав незаурядность ее натуры и ощутив свое внутреннее сродство с нею, Е.О., считая себя «инвалидом» в любви и «врагом Гимена», своей холодной проповедью причиняет ей невыносимые страдания, едва не погубившие героиню. («Увы, Татьяна увядает, бледнеет, гаснет и молчит!») Недаром в символически-вещем сне Татьяны Е.О. представляется ей не просто прямым убийцей, но и предводителем шайки «адских привидений», т.е. демоническим героем.

С другой стороны, новые для Е.О. деревенские впечатления, прикосновение к миру русской народности и старины, встреча с «русской душою» Татьяной — натурой цельной, решительной и страстной, дружба со своим антиподом — поэтом-романтиком, мечтателем-энтузиастом Ленским, готовым без раздумья пожертвовать жизнью во имя собственных убеждений и возвышенных идеалов,- подго-таачивают духовное обновление героя.  

Потрясение, вызванное невольным убийством Ленского, открывает Е.О. опасность и гибельность демонического индивидуализма, приводит его к новому кризису, необходимости вновь изменить жизнь. Покинув места, «где окровавленная тень ему являлась каждый день», Е.О. отправляется в странствие по России. И не только для того, чтобы забыться в дороге: жизнь «без цели, без трудов» становится для него невыносимой.

Маршрут Е.О. не случаен. Его влекут места, связанные с героическими страницами русской истории: Нижний Новгород — «отчизна Минина», волжские просторы, овеянные легендами о Разине и Пугачеве, «жилище вольности» Кавказ, наконец, «брега Тавриды» — место ссылки Мицкевича и Пушкина. Ему необходимо своими глазами увидеть, каково современное состояние России, есть ли в ней источники и возможности осмысленной, исторически значимой деятельности. Итоги долгих странствий Е.О. безрадостны («тоска, тоска!..»). Героический период русской истории, кажется ему, остался в прошлом. В современности повсюду торжествует «меркантильный дух», мелкие, ничтожные интересы. Теперь лишь сфера частной жизни может оказаться для него спасительной. В таком душевном состоянии возвращается Е.О. в Петербург, где и происходит его новая встреча с Татьяной, уже чудесно преобразившейся, ставшей княгиней и придворной дамой — «законодательницей зал».

Противоречив и финал романа. С одной стороны, вспыхнувшая в душе героя страсть знаменует собой возможность и даже начало его духовно-нравственного обновления. С другой — безнадежная любовь к Татьяне приводит его на край гибели. И без того «на мертвеца похожий», Е.О. выслушивает суровую и убийственную для него отповедь Татьяны-княгини, а затем следует внезапное явление мужа-генерала, столь напоминающее явление статуи Командора в «Каменном госте».

Однако Пушкину важна именно принципиальная возможность нравственного возрождения Е.О., ибо подлинным героем романа является не он, а некий «сверхгерой» — современный человек вообще. С этой точки зрения Ленский, Е,О. и герой-автор, уже изживший демонический комплекс и как бы синтезирующий черты Е.О. и Ленского, представляют собой разные грани этого единого сверхгероя, закономерные этапы его эволюции.

Художественное исследование противоречивого сознания современного человека, его напряженно-конфликтных отношений с обществом и процесса его духовных исканий, впервые предпринятое Пушкиным в «Евгении Онегине», во многом определило магистральную линию развития русской литературы XIX в. и породило целую галерею персонажей, генетически восходящих к Е.О., — от лермонтовского Печорина до героев Ф.М.Достоевского и Л.Н.Толстого. 

Лит.: Белинский ВТ. Сочинения Александра Пушкина. Статья восьмая
//Белинский В.Г. Поли, собр. соч. М., 1955. T.VTI; Писарев Д.И. Пушкин и Белинский
//Писарев Д.И. Соч. М„ 1956, Т.З. С.306-338; Ключевский В.О. Евгений Онегин и его предки
//Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1990; Семенко И.М. Эволюция Онегина (К спорам о пушкинском романе)
//Русская литература. 1960, №2; Непомнящий В. Начало большого стихотворения
//Непомнящий В. Поэзия и судьба. Над страницами духовной биографии Пушкина. М., 1987; Лот-ман Ю.М. Роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Л., 1983; Бочаров С.Г. Французский эпиграф к «Евгению Онегину» (Онегин и Ставро-гин)
//Московский пушкинист. М., 1995.  
 
 

Писарев Дмитрий Иванович | Encyclopedia.com

(1840–1868), известный литературный критик, радикальный социальный мыслитель и сторонник «рационального эгоизма» и нигилизма.

Родившийся в помещичьей аристократии, Дмитрий Иванович Писарев учился в Московском и Санкт-Петербургском университетах, специализируясь на филологии и истории. С 1862 по 1866 год Писарев был главным голосом журнала Русское слово ( Русское слово ), журнала, чем-то похожего на журнал Современник ( Современник ), который издавал и редактировал поэт Николай. Некрасов (1821–1878).В 1862 году Писарев был заключен в Петропавловскую крепость за написание статьи с критикой царского правительства и в защиту общественного критика Александра Герцена, редактора лондонского эмигрантского журнала The Bell ( Kolokol ). По иронии судьбы, арест Писарева ознаменовал его собственное восхождение к известности, совпав со смертью Николая Добролюбова в 1861 году и арестом Николая Чернышевского в 1862 году. В течение следующих четырех с половиной лет заключения Писарев продолжал писать для журнала Word, , в том числе несколько влиятельных статей, демонстрирующих его литературный талант: «Заметки по истории труда» (1863 г.), «Реалисты» (1864 г.), «Исторические идеи Огюста Конта» (1865 г.) и «Пушкин и Белинский» ( 1865 г.).Его статьи о Платоне и князе Меттернихе и особенно статья «Схоластика девятнадцатого века» принесли ему известность как литературного критика.

Писарев отличался от других, более либеральных, социальных реформаторов первой половины десятилетия, поскольку он подчеркивал индивидуально-этические аспекты социально-экономических реформ, такие как проблемы семьи и тяжелое положение женщин в обществе. Когда в 1863 году вышел роман Чернышевского « Что делать? » ( Что делать? ), Писарев назвал его утилитарным трактатом, сосредоточенным на положительных сторонах нигилизма (как правило, на том, что абсолютных ценностей не существует).В то же время Писарев критиковал Чернышевского за интеллектуальную робость и неспособность развить свои идеи достаточно далеко. По мнению Писарева, функциональному обществу не нужна литература («искусство ради искусства»), и поэтому литература должна просто сливаться с журналистикой и научными исследованиями как описания действительности. Он даже оскорбил репутацию Александра Пушкина, заявив, что творчество поэта препятствует социальному прогрессу и должно быть отправлено на свалку истории.

Вместо того, чтобы презирать роман Ивана Тургенева Отцы и дети ( Отси и дети ), написанный в 1862 году, как это сделал Чернышевский, утверждая, что он подвергает критике радикальную молодежь, Писарев твердо отождествлял себя с героем романа Базаровым — нигилистом, который верит в разум и научное понимание потребностей общества, но отвергает традиционные религиозные верования и моральные ценности.«Базаров, — писал Писарев, — представитель нашего молодого поколения, в нем собраны все те черты, которые в меньшей степени разбросаны в массе». Для Писарева «реализм» и «эмпиризм» Базарова сводили все принципиальные вопросы к индивидуальным предпочтениям. Герой Тургенева руководствуется только личным капризом или расчетом. Ни над ним, ни за его пределами, ни внутри себя он не признает никакого регулятора, никакого морального закона. Не желая испытывать никаких моральных угрызений совести против совершения преступлений, новый герой молодого поколения вряд ли подчинит свою волю каким-либо таким устаревшим предрассудкам.

Читатели Писарева почерпнули в самом авторе некоторые из тех же экстремистских, нигилистических тенденций. Однако, хотя Писарев был интеллектуалом-экстремистом, он был честным. Он красноречиво отстаивал такие практические социальные типы, как Базаров, активистов интеллигенции, т. Е. Людей, которые могли бы сыграть роль «мыслящего пролетариата». Однако сам Писарев не выступал за политическую революцию. Он считал, что общество, и прежде всего массы людей, можно преобразовать с помощью социально-экономических изменений.Он просто осуждал все, что стояло на пути таких мирных перемен, более резко, чем любой из его предшественников. Таким образом, это побуждение атаковать все, что казалось социально бесполезным, казалось более революционным, чем оно было на самом деле.

После выхода из тюрьмы Писарев опубликовал статьи в журналах Задача ( Дело ) и Отечественные записки ( Отечественные записки ). Хотя он утонул в Рижском заливе в 1868 году, в возрасте двадцати восьми лет, его идеи продолжали оказывать влияние на других писателей, особенно на Федора Достоевского.В книге « Преступление и наказание » ( Преступление и наказание ) герой Достоевского Раскольников (от слова раскол или «раскол») показывает, что происходит, когда человек выставляет напоказ моральные принципы и лишает человека жизни. В книге « Бесы » ( Бесы ) Достоевский показывает своему читателю худшие способы, которыми люди могут злоупотреблять своей свободой. Некоторые персонажи этого романа действуют, исходя из ужасающих убеждений, оставляя за собой множество мертвых тел. Взгляды Раскольникова меркнут рядом с шокирующим поведением «демонов», которых Достоевский боялся больше всего: людей, которые теряют свою точку зрения и позволяют худшей стороне своей природы преобладать.

См. Также: Достоевский Федор Михайлович; золотой век русской литературы; интеллигенция; нигилизм и нигилисты; тургенев иван сергеевич

библиография

Бердяев Николай и Шац Маршалл. (1994). Вехи: Сборник статей о русской интеллигенции. Армонк, Нью-Йорк: М.Э. Шарп.

Фриборн, Ричард. (1982). Русский революционный роман: от Тургенева до Пастернака. Нью-Йорк: Издательство Кембриджского университета.

Гликсберг, Чарльз Ирвинг. (1975). Литература нигилизма. Льюисбург, Пенсильвания: Издательство Бакнеллского университета.

Хингли, Рональд. (1969). Нигилисты: русские радикалы и революционеры в период правления Александра II, 1855–81. Нью-Йорк: Delacorte Press.

Позефски, Питер К. (2003). Нигилистическое воображение: Дмитрий Писарев и культурные истоки русского радикализма (1860–1868). Нью-Йорк: Питер Лэнг.

Джоанна Гранвиль

Русская литература

Русская литература

Русская литература

«Русская литература: великий век», рецензия Д.С. Мирский, История русской литературы, Нация 170 (1950), 180–3, 207–8

Русская литература стремительно росла, прожила полтора века, а потом умерла. Это изречение в своем нынешнем виде явно ложно или, по крайней мере, сильно преувеличено. До Державина и Пушкина были русские писатели; утверждение о том, что русская литература прекратила свое существование после смерти Толстого или Блока — или даже Маяковского, во многих кругах было бы с негодованием отвергнуто. Борис Пастернак — живой поэт великолепного гения; Алексей Толстой, Анна Ахматова, Иван Бунин — законный источник гордости россиян-патриотов; тем не менее, сформулированный выше парадокс не является полностью абсурдным.
Когда Владимир Короленко, один из самых одаренных и чистосердечных либеральных писателей дореволюционной России, заявил, что его родиной является не Российская империя, а русская литература, интеллигенция, от имени которой это было сказано, не сомневалась, что литература на котором говорил Короленко, относится к XIX веку. Конечно, это не было рождено в вакууме; большая часть подлинной литературной науки была посвящена поиску ее корней в народных песнях и монашеской письменности средневековых славян, не говоря уже о вестернизированной литературе восемнадцатого и даже семнадцатого веков; и его эпигони дожили до двадцатого века и увеличили его известность.Но его среда обитания — девятнадцатый век. Великие мастера двадцатого века, при всей их эмоциональной и художественной смелости, были связаны с миром девятнадцатого века и говорили о нем в том смысле, в котором сам этот мир, например, не был сознательно озабочен своим собственным предшественником. Век начался с «Руслана и Людмилы», написанного Пушкиным в 1820 году, и закончился в 1921 году смертью Александра Блока.
Конечно, есть литература — и есть гениальные произведения — до и после этих дат.Только слепые и глухие откажутся от этого названия «Слова о полку Игореве» или «Былина» и других шедевров народной песни и народной поэзии, или «Автобиографии» Аввакума; или отрицать важность западных влияний, внесенных Петром, благородных джонсоновских од Михаила Ломоносова, комедий Фонвизина; или минимизировать исторические заслуги драматургов и поэтов под влиянием французского классицизма немецкого Aufklärung . Тем не менее Россия во времена Французской революции была по сравнению с Западной Европой почти литературной глухой.Спустя четверть века он все еще оставался не более чем многообещающей культурной зависимостью Запада. Крылов, Карамзин и молодой Жуковский были замечательными писателями, но из них не было литературного лета. Однако к 1850 году в России была литература, которая, сравнительно мало известная в Европе, могла соперничать с литературой любой культуры и любого периода и достигла такого уровня художественных достижений, который сохранялся почти до конца века.
Не вдаваясь в увлекательный, даже сейчас слишком малоизученный вопрос о социальных, политических и экономических условиях возникновения этого, возможно, самого богатого, расцвета художественного гения в великую и плодородную эпоху, давайте рассмотрим стандартные факты, ибо они достаточно замечательны.Как известно каждому русскому школьнику, Карамзин был инициатором, а Пушкин создал современный русский язык. Пушкин был для литературы своей страны, ее способов чувств и воображения больше, чем Данте для итальянцев или Гете для немцев и гораздо больше, чем Шекспир для англичан. А это, в свою очередь, может быть в какой-то степени связано с взаимодействием французских и местных влияний в России в начале девятнадцатого века.
Необходимо представить себе народ с богатыми и неизрасходованными моральными и эмоциональными ресурсами, острым и фанатично-рационалистическим интеллектом и гигантским аппетитом к жизни во всех ее формах, прорвавшимся на сцену европейской истории как одна из трех великих держав — в некоторых отношениях самый сильный из них — после поражения Наполеона.В Европе о них думали и говорили как о толпе варваров, и, несомненно, казаки, победившие в Париже в 1815 году, были варварами; но французская цивилизация оставила на своих хозяевах более глубокий след, чем их западные соседи были готовы признать. «Grattez un Russe» — насмешка в отношении лидеров российского общественного мнения в XIX веке была менее верной, чем до или после. Если не французское, а немецкое литературное влияние, тогда господствовавшее в Европе, охватило эти бесконечно впечатлительные, необразованные и несформированные умы, кипящие от желания войти в жизнь и культуру Европы и вооруженные неограниченной способностью к подражанию и ассимиляции Последствия недисциплинированного, романтического хаоса, наложенного на такое сырье, вполне могли оказаться катастрофическими — в меньшей степени, когда это самое явление начало происходить позднее.К счастью для истории человеческой цивилизации, французское влияние, в то время наиболее жесткое, педантичное и нетерпимое, сыграло решающую роль в формировании стиля и мышления правящего, то есть единственного грамотного класса в России.
Какими бы ограничивающими и поистине фатальными ни казались суровость и засушливость французской классической традиции в менее устойчивых культурах, в данном случае они выполнили задачу создания четких и прочных рамок для воображения, уже удивительно богатого и податливого, бесконечно впечатлительного, но лишь наполовину. выражать свои мысли, движимые страстью к самосовершенствованию и огромной и трогательной жаждой интеллектуального и морального авторитета — истин, в свете которых следует вести внутреннюю и внешнюю жизнь.В результате этот плодородный и щедрый поток, который в противном случае мог бы рассосаться или образовать застойные бассейны — как, возможно, случалось в других славянских странах — был организован и приобрел форму, направление и дисциплину и завершился сочетанием спонтанности, элегантности и глубина не известна со времен греков. К тому времени, когда поток немецкого романтизма разразился и захлестнул Россию и Францию, основные формы русского стиля мысли и письма были достаточно твердыми и зрелыми, чтобы их не разрушить великим натиском.Действительно, влияние наводнения вначале было, во всяком случае, благотворным и в сочетании с их социальным положением защищало русских писателей от преждевременного роста профессионализма, особенно в сфере критики. Это сыграло свою роль в создании своеобразной смеси самоотверженной преданности искусству и ужаса любого разделения между искусством и частной жизнью, что, возможно, является самой захватывающей чертой русской литературной культуры XIX века.А литература была всем: как говорил о ней критик Чернышевский, она охватывала девять десятых всего, что вообще говорилось в тогдашней России; это не была критика жизни, но и для писателей, и для читателей она была неразрывно вплетена в ткань повседневной жизни.
В Европе нет большего контраста, чем между тем, что можно назвать — хотя и с серьезным упрощением — русским и французским представлениями о художнике и его функции. Типичный французский художник девятнадцатого века традиционно стремится достичь наивысшего уровня мастерства, к которому может подойти медиум, он все еще несет в себе что-то от своей доромантической функции как в первую очередь поставщика предметов красоты или интереса, прежде чем конкретная аудитория — общая или частная, группа или отдельная личность.Его цель — в первую очередь произвести объект; следствием этого может быть изменение мировоззрения поколения; но если это происходит, причиной является объект, а не его создатель. Претензии художника, как и любого другого профессионала, основываются на внутренних свойствах объекта, который, как только он создается и передается публике, стоит или падает благодаря своим собственным качествам, а не каким-либо отношениям, которыми он является. задумано как продолжающееся иметь со своим автором или создаваемое внутри и среди лиц, на которых оно направлено.Автор предлагает только свое ремесло, и его личная жизнь, следовательно, не касается публики; его нравственность как человека или гражданина, его отношение к личным или социальным вопросам, его личность в целом не выдвигаются вперед. Произведение искусства — это прежде всего не застенчивое публичное признание чего-то, за что он якобы стоит.
Даже если произведение искусства несет «послание» в самом прямом моральном или политическом смысле, это «послание» — это послание самого произведения. Художественная функция, по крайней мере теоретически, не более тесно связана с поведением художника как сына, или любовника, или избирателя, чем функция человека, который продает ему холст или печатает его книги.Любителем как таковым не восхищаются; представление о художнике как о неустойчивом, склонном к ошибкам, обезоруживающе своенравном, неконтролируемом существе, которое выражает себя из-за внезапного порыва чувств или прихоти, или по причинам, слишком личным или сложным, чтобы их можно было легко объяснить, без какой-либо ответственности перед кем-либо, без обязательного акта заключения пари публичное, профессиональное заявление, которое всегда справедливо презиралось и отвергалось во Франции. И искусство и литература Франции во многом обязаны этому отказу отождествлять некомпетентность и запутанное потакание своим слабостям с художественной свободой, а также внутреннее замешательство, отсутствие дисциплины и незрелость с особой духовной красотой и чувствительностью, которая отступает перед пошлости профессионализма.
Тем не менее, русским эта французская концепция искусства всегда, даже в момент самой дикой экзотики, казалась фальшивой и отталкивающей. Какими бы ни были различия, россияне были согласны с общественным долгом художника как преданной личности. Несомненно, Рылеев или Некрасов, или более поздний Маяковский верили в социальную функцию искусства, тогда как романтики или символисты fin de siècle верили в него как в своего рода ясновидение, а в поэта как в священника, дающего слова «земному миру». святые мечты.Но сосуды священного вдохновения не более dégagé , чем сосуды морали; нечистота жизни портит зрение и превращает поэта в самозванца и предателя; он ведет не две жизни, а одну. Следовательно, различие между артистической и частной личностями кажется им надуманным, а попытки практиковать его холодны и даже порочны. Задача искусства — как живого, с которым этот взгляд почти идентифицирует его, — состоит в том, чтобы открыть окна души: всякий, кому есть что сказать, должен сказать это в любой ситуации, в любой доступной среде.
Великие русские писатели века полагали, что если кто-то вообще говорит, это свидетельствует об истине. Различия между художественной и личной правдой, политической и частной правдой, тем, что человек делал как ремесленник и как жил как человек, были в лучшем случае расплывчатыми и искусственными, в худшем — преднамеренной попыткой скрыть правду от себя или других, нечестной или нечестной. ошибочная попытка получить лучшее из морально несовместимых миров, купить возможность проповедовать одно, практикуя другое; фактически заниматься проституцией, продавать правду или свою способность открывать ее за простое средство разработки техник и создания предметов, которые, поскольку они не обязательно и как таковые выражают то, что, как известно, было правдой, были близки к тому, чтобы быть ложь и предательство.Чем выше умение, тем глубже предательство, тем бессердечнее грех против общества и самого себя. Такие совершенно разные писатели, как, скажем, Стендаль и Доде, были бы в равной степени возмущены исследованием их частной жизни, чтобы определить, могли ли они морально «пережить» то, что выражалось в их произведениях искусства. Но если бы было обнаружено, что Пушкин, самый «чистый», наименее моралистический и лучший из всех русских писателей, тайно находился на жалованье иностранного правительства, если бы Толстой еще до своего обращения был в интимных отношениях. для шефа тайной полиции шок был бы серьезным.Не только публика, но и сами эти авторы вряд ли попытались бы отвергнуть обвинения как в каком-то смысле не относящиеся к ценности их произведений.
Долг художника, какими бы ни были разногласия по поводу прямого утилитарного содержания его работ, вытекает, согласно этой точке зрения, не из того факта, что он художник, а из того факта, что он вообще выступает публично; если кто-то решается говорить, он должен быть очень уверен в том, что говорит правду; истина едина и неделима; человек живет одной жизнью, а не многими, и то, что правильно или верно для художника, не может быть неправильным или ложным для того же человека в каком-то другом качестве.Человек должен говорить то, во что он верит, или «быть тем, что он есть», настолько полно, скрупулезно и глубоко, насколько это возможно, не обязательно как гражданин — можно ненавидеть или презирать государство, общество или любой другой институт. Защитников социальной литературы, проповедуемой Некрасовым и радикалами, можно без всякого противоречия считать врагами. Но поскольку верность художественным принципам является этически императивом, поскольку это самоцель, оправдывающая все, а не сама нуждающаяся в оправдании, эта доктрина столь же искренне считалась «декадентами», которые осуждали моральную и социальную функцию искусства как Множество фанатичных антиэстетических материалистов и утилитаристов.
Каковы бы ни были источники такого отношения, связано ли оно с православным учением о различных обязанностях человека; или с тем фактом, что русское искусство, и в особенности литература, было создано аристократическими дилетантами и продолжено индивидами, образование которых отделяло их от их собственного социального класса и искусственно, а зачастую и неприятно, объединяло их с этим миром знатных любителей; или под влиянием в те впечатлительные годы русской литературы тех немецких религиозных мистиков и писателей-романтиков, которые проповедовали тождество оккультного источника искусства и жизни; или с социальными и политическими условиями жизни в России, которые сделали интеллигенцию автоматическим врагом правительства и государства и неизбежно превратили ее в оппозицию, факелоносца и проповедника с самого начала: какими бы ни были генетические По объяснению, в результате типичный русский писатель стал представителем гуманной культуры в более широком смысле, чем только искусство; сделать его, в этом смысле слова, любителем, неделимой личностью, вполне сознательно противостоящей тому самому профессионализму Запада, на методы которого он был призван так глубоко влиять, стандарты которого он трансформировал и которым он остается в этом день идеал свободы, полноты, точности и истины.
Разумеется, русская интеллигенция была лишь частным продуктом этого общего отношения. Не все русские писатели, даже те, кого боготворила интеллигенция, были ее членами. Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой к ней не принадлежали, в то время как Тургенев, Белинский, Герцен, а в некотором роде Чехов, Блок и даже Горький. Принадлежность того или иного человека зависела от того, в какой степени писатель или художник осознавал себя как носителя просвещенного либерала и, прежде всего, светского — не обязательно демократического — отношения к политическим и социальным вопросам, а не в первую очередь от жанра своего искусства. , хотя это было тесно связано с его общими взглядами и характером.
II
Что было общим для писателей, создавших русскую литературную традицию, так это то, что они принимали теорию и практику искусства как средство выражения видения реальности в самом широком смысле — какими бы средствами они ни передавались наиболее точно. Таким образом, упор делался на содержание, а неадекватность формы осуждалась потому, что она фальсифицировала или ослабляла содержание, а не потому, что она нарушала правила или не имела какого-то внутреннего качества как такового.Это так, от преднамеренного преувеличения «наивных» теорий искусства Толстого до самых яростных и герметичных среди дореволюционных символистов, акмеистов или «эго-футуристов».
Следовательно, граница между образованным частным лицом и профессиональным писателем и критиком была на самом деле уже, чем на Западе, и при этом ее не охраняли с таким ревностным пониманием важности métier. Традиция образованного дилетанта сохранялась бок о бок с развитием академических и технических работ; ценилось обучение, но больше, чем обучение, способность передавать опыт из первых рук — ощущение нахождения лицом к лицу с объектом без каких-либо опосредствующих теорий или способов интерпретации.
Свежесть, прямота и достоверность лучшей русской критики так же уникальна, как и критика поэтов и романистов. Белинский и Писарев говорят о литературе, Улыбышев и Стасов говорят о музыке со степенью непосредственности, актуальности, серьезности и жизни, которой не обладают гораздо более умные, лучше информированные и действительно более глубокие критики; их вкус не является торжественным, или абстрактным, или философски раздутым, или тривиальным, или утомительным: они обладают естественным чувством того, что является важным и центральным, и замечательным сочетанием отзывчивости и безграничной внутренней жизненности и силы выражения, помимо того, что другие традиции критического письма, каким бы оригинальным, просветляющим или мудрым оно ни было, временами кажется немного скучным и voulu .
Князь Д. С. Мирский четверть века назад был наиболее ярким и интересным представителем этой великой цивилизованной традиции в изгнании. В этом смысле он был осторожным академическим писателем. Две его знаменитые книги по русской литературе, которые охватывали весь диапазон предмета, были, как и его эссе о Данте и западной литературе в целом, совсем не безличным, « научной критикой », попыткой применить к литературе систему Принципы, почерпнутые из какой-то другой области, будь то эстетическая, психологическая, моральная или производная от какой-то конкретной социологической или политической доктрины, были чужды его остро проницательной, недисциплинированной, образной, необузданной природе.В конце двадцатых годов он пережил духовный кризис и стал ярым и даже фанатичным марксистом; он отказался от литературной критики, написал панегирик Ленину — как, среди прочего, великому прозаику — написал историю России, задуманную по образцу того, что во время его обращения все еще было ортодоксальной антииндивидуалистической доктриной, вернулся в Россию, чтобы обнаружить, что он неправильно оценил свой момент, и оказался осужденным за ересь, что он был последователем тогда еще недавно дискредитированного марксистского историка Покровского.
В 1939 или 1940 году Мирский исчез из виду, и на Западе о нем больше не слышали. О его судьбе ходило и ходит много слухов. Говорят, что он умер от болезни; и снова то, что он был политически «ликвидирован» или что он был уничтожен комбинацией обоих факторов. В 1945 году в иностранной колонии в Москве распространился слух, что он живет в безвестности, по мнению одних в Москве, по мнению других в Средней Азии. С уверенностью можно сказать только то, что, как и Боттичелли, он совершил художественное самоубийство до того, как физически прекратил свое существование, и, как художник, это произошло в результате острого кризиса на пике своих творческих способностей.
Однако его литературные истории были написаны, когда он жил за границей, до его обращения. Им не хватает глубины гения, но они обладают образованностью, элегантностью, остроумием, интеллектуальной веселостью и несравненным стилем, размахом и силой передачи впечатлений и идей, с которыми никакая работа по этому предмету в наши дни не может конкурировать. Его суждения часто весьма своеобразны: подобно антиматериалистам, которые доминировали в его юности, он заходит слишком далеко, осуждая радикальных критиков девятнадцатого века за смешение социальной и художественной критики, за узкую моральную и социальную прихотливость, бесформенность и многословие.Его тирады против никчемных великолепны. Таким образом, он нападает на Мерейковского за то, что он автор, возможно, не без дарований популярного романиста, но плохой писатель и, прежде всего, отвратительно лживый; он делает это на языке унизительной формы, который недавняя советская критика сделала нас слишком хорошо знакомыми. Или снова он внезапно хвалит письма Владимира Соловьева как более низкие, чем письма Пушкина, по причинам, которые нелегко понять, и склонен в любой момент высказывать личные суждения с безрассудной прямотой, напоминающей ранний Шоу.Но при всем этом его суждения обычно остры, оригинальны и точны, и обладают сочетанием силы и требовательного вкуса, который может быть принят странным, далеким, несуществующим, но не второсортным. ; он может упускать из виду очевидное и великолепно расширять воображаемые добродетели и пороки, но инстинктивно и очень яростно отвращается от банального, безвкусного, серого и ложного.
Язык, на котором Мирский выражал себя в том, что было для него иностранным языком английского языка, является в высшей степени индивидуальным и бескомпромиссным инструментом, и ему удается передать чудесную свежесть самого еще не исчерпанного русского языка, о котором он, должно быть, часто думал, сочиняя метафоры, сравнения и аналогии иногда обладают ослепительной виртуозностью, как разговор вдохновенного говорящего.Как и всех русских, он достиг вершин своего развития благодаря Пушкину, о котором он написал монографию — его английский в такие моменты обладает живостью и оригинальностью, а также удивительным мастерством, параллель с которым есть только у Владимира Набокова. В своей книге о современных русских писателях он говорил в основном о писателях, которых хорошо знал лично, и его мнения обладали достоверностью, основанной на личных отношениях. Его наблюдения о таких писателях, как Иванов, Бальмонт и Блок, Анненский и Гумилев, Пастернак и Цветаева, Маяковский, Ахматова и Мандельштам, интереснее всего, что написано на английском языке.
Читатель не должен меня неправильно понять: книги Мирского — это вдохновляющие произведения критики, а не учебники; многое опущено; описание киевского периода и более позднего средневековья является отрывочным до степени, независимо от того, что раздражало или утомляло автора, было упущено или отвергнуто сильными случайными эпитетами, произнесенными с типичной легкостью бомонда . Для твердой пустоты существуют более надежные книги на английском языке, которые легко получить в американских изданиях; но книгу Мирского будут читать еще долго после того, как эти прекрасные произведения благополучно разместятся на справочных полках библиотек, поскольку в отличие от них она сама по себе близка к литературному шедевру.
Несмотря на отсутствие таких уникальных примеров «репортажа» Мирского, как его «межглавы» о русской литературной сцене в ноябре 1917 года, импрессионистские, но блестящие паралипомены — прискорбные, несмотря на почти, но почти убедительные доводы редактора, новое издание — давно назревший памятник последнему критическому писателю золотого века. Форма образования, сделавшая возможным мир, к которому он принадлежал, мертва и исчезла; пропитавший его douceur de vivre , основанный, хотя и на невыносимой социальной несправедливости, говорит в каждой строчке прозы Мирского.Он жил в одном из тех критических «разделов» между двумя бурно конфликтующими эпохами, когда на короткое мгновение происходит смешение цивилизованного мировоззрения умирающей аристократической культуры с радикальными политическими убеждениями; великой утонченности вкуса и стиля с совестью и бунтарством новой, более эгалитарной эпохи. Как Анри де Сен-Симон и Александр Герцен, как принц Кропоткин и Бертран Рассел, как судья Холмс и Франклин Рузвельт, Мирский был уникальным сочетанием внутренней свободы, воображения, обаяния и острого и бесстрашного ума, рожденного только в такие моменты, когда старое еще не умерло, а новое еще не существует, когда существует разрядка между поколениями, chargé du passé et gros de l’avenir .Профессор Уитфилд оказал настоящую услугу по переизданию этого текста, даже с теми исключениями, которые требовали издатели. Он пересмотрел факты и даты, в отношении которых Мирский может быть неточным; и его собственная заключительная глава, в которой он пытается обновить факты о живых советских писаниях, весьма предварительные и ни к чему не обязывающие при отсутствии достоверной информации, чрезвычайно полезна.

Поводом для этого очерка является недавняя публикация здесь «Истории русской литературы» русского критика Д.С. Мирский (Кнопф, 5 долларов). Том содержит отредактированные и сокращенные Фрэнсисом Дж. Уитфилдом тексты двух знаменитых книг Мирского «История русской литературы» и «Современная русская литература», изданных в 1927 и 1926 годах соответственно.

Французский, во всяком случае, больше, чем английский или немецкий, хотя, конечно, строить на нем обобщение — с Гюго, Золя и Пеги, выбирая наугад три великих имени, чтобы свидетельствовать против — было бы очень неразумно. .

«История русской литературы» и «Современная русская литература». Тексты обеих книг, отредактированные и сокращенные Фрэнсисом Дж. Уитфилдом, недавно были опубликованы в одном томе под названием «История русской литературы» (Knopf, $ 6 ).

Источник: http://berlin.wolf.ox.ac.uk/published_works/singles/sovietmindextras/bib40.doc

Веб-сайт для посещения: http://berlin.wolf.ox.ac.uk/

Автор текста: указан в исходном документе указанного текста

Если вы являетесь автором приведенного выше текста и не соглашаетесь делиться своими знаниями для обучения, исследований, стипендий (для добросовестного использования, как указано в авторских правах США), отправьте нам электронное письмо, и мы удалим ваши текст быстро.Добросовестное использование — это ограничение и исключение из исключительного права, предоставленного законом об авторском праве автору творческой работы. В законах США об авторском праве добросовестное использование — это доктрина, которая разрешает ограниченное использование материалов, защищенных авторским правом, без получения разрешения от правообладателей. Примеры добросовестного использования включают комментарии, поисковые системы, критику, репортажи, исследования, обучение, архивирование библиотек и стипендии. Он предусматривает легальное, нелицензионное цитирование или включение материалов, защищенных авторским правом, в работы других авторов в соответствии с четырехфакторным балансирующим тестом.(источник: http://en.wikipedia.org/wiki/Fair_use)

Информация о медицине и здоровье, содержащаяся на сайте , носит общий характер и цель, которая носит исключительно информационный характер и по этой причине не может ни в коем случае заменять совет врача или квалифицированного лица, имеющего законную профессию.

Русская литература

Тексты являются собственностью их авторов, и мы благодарим их за предоставленную нам возможность бесплатно делиться среди студентов, преподавателей и пользователей Интернета их тексты, которые будут использоваться только в иллюстративных образовательных и научных целях.

Вся информация на нашем сайте предназначена для некоммерческих образовательных целей

Русская литература

SUNY Нижняя кафедра факультета клеточной биологии — Андрей Писарев, PhD

Кафедра клеточной биологии

Писарев Андрей Анатольевич, к.м.н.

Тел .: (718) 270-1143

e-mail: Андрей[email protected]

Область научных интересов:

Синтез белка, важный клеточный процесс, делится на четыре стадии: инициация,
удлинение, обрыв и рециклинг рибосом. Механизмы двух последних этапов,
прекращение и переработка, были описаны совсем недавно как следствие достижений
что позволило воссоздать все этапы трансляции in vitro из отдельных
трансляционные компоненты: 40S и 60S рибосомные субъединицы, аминоацил-тРНК, мРНК и
факторы перевода.Однако, несмотря на то, что все факторы, необходимые для перевода
были идентифицированы и определены их основные роли, молекулярные
механизмы многих фундаментальных шагов в переводе остаются неизвестными. Возможность
восстановить весь цикл эукариотической трансляции in vitro из отдельных компонентов
позволяет анализировать основные и регуляторные молекулярные механизмы отдельных этапов,
и наша лаборатория использует этот подход в сочетании с различными биохимическими исследованиями.
и биофизические методы для решения плохо охарактеризованных аспектов перевода
у высших эукариот.

Обучение:

• 2000-2003 аспирант химического факультета МГУ, Москва, Россия
• 2004-2009 научный сотрудник, отделение микробиологии и иммунологии, SUNY Downstate
  Медицинский центр, Бруклин, Нью-Йорк
• 2009 г. — доцент кафедры клеточной биологии, Медицинский центр SUNY Downstate,
  Бруклин, Нью-Йорк

• Писарева В.П. и Писарев А.В. (2016) DHX29 и eIF3 взаимодействуют при сканировании рибосом на структурированных мРНК во время
  инициирование перевода.РНК 22: 1859-1870
• Писарева В.П., Писарев А.В. (2016) DHX29 снижает утечку сканирования через восходящий кодон AUG независимо от его
  нуклеотидный контекст. Nucleic Acids Res. 44: 4252-4265
• Писарева В.П., Муслимов И.А., Черепанов А.В., Писарев А.В. (2015) Характеристика новой ассоциированной с рибосомами эндорибонуклеазы SLFN14 из
  Ретикулоциты кролика.Биохимия 54: 3286-s3301
• Писарева В.П., Писарев А.В. (2014) eIF5 и eIF5B вместе стимулируют образование комплекса инициации 48S во время
  рибосомное сканирование. Nucleic Acids Res. 42: 12052–12069
• Писарева В.П., Скабкин М.А., Хеллен К.У., Пестова Т.В., Писарев А.В. . (2011) Диссоциация с помощью Pelota, Hbs1 и ABCE1 вакантных 80S рибосом млекопитающих и
  застопорились комплексы удлинения. EMBO J., 30, 1804-1817.

Театр им. Пушкина везет в Британию знойную пьесу Брехта. Но сначала они должны были упокоить советских призраков | The Independent

Когда Роман Абрамович увидел в России постановку Московского драматического театра имени Пушкина « Добрый человек из Сезуана », он уже через некоторое время знал, что хочет привезти ее в Лондон.

«Так я и сказал — ну подожди до конца!» — с улыбкой вспоминает их художественный руководитель Евгений Писарев. И он мог бы улыбнуться: он знал, что вторая половина постановки классика Бертольда Брехта, поставленная блестящим видением российского режиссера Юрия Бутусова, была даже сильнее первой. Теперь спектакль действительно вот-вот приедет в Лондон: он проходит в Барбакане в рамках мини-сезона спектакля Пушкинского театра, наряду с радикальным подходом к чеховскому спектаклю «Вишневый сад » и сценической версией рассказа Чингиза Айтматова. Материнское поле.

В последние годы несколько российских компаний привезли свои спектакли в Великобританию — и хотя «Вишневый сад » Пушкинского театра — поразительное произведение, лондонская публика привыкла к мысли, что российские постановки — это не обязательно все березы, самовары и зонтики. Но политически агитирующее произведение немецкого драматурга? Менее ожидаемого, особенно когда его поддерживает (и частично финансирует) российский миллиардер.

Но Хороший человек действительно волнует.Стильно поставленный и свирепо исполненный, он стал огромным хитом в Москве с момента его открытия в 2013 году (в российской системе на протяжении многих лет в репертуаре исполняется около 20 произведений), а центральное исполнение Александры Урсуляк принесло ей славу. .

Центральное выступление Александры Урсуляк в роли секс-работницы Шен Тэ обжигает

(Алекс Йоку)

Притча Брехта — это вой против неравенства, раскрывающий невозможность быть «хорошими» в этом мире безразличного капитализма, который мы создали.Боги приходят на землю и встречают Шэнь Тэ, бедную проститутку, которая предлагает им приют; они награждают ее достаточным количеством денег, чтобы открыть небольшую табачную лавку. Но когда нахлебники накапливаются, Шен Тэ обнаруживает, что ее деньги ускользают. Неспособная помочь всем остальным, не обрекая себя на нужды, она изобретает твердолобого дядю-бизнесмена Шуй Та. Одеваясь как мужчина, она берет на себя эту роль, которая позволяет ей быть настолько жесткой, насколько это необходимо, чтобы выжить.

Когда открылся Хороший человек , Писарев нервничал.Он никогда не подписывался на Брехта. Популярный Бутусов изначально предлагал сделать Достоевского Идиот : хороший безопасный выбор.

«Юрий — очень непредсказуемый режиссер», — говорит Писарев через переводчика во время обеда в кафе «Пушкин» (брендинг в этом уголке столицы ничем не отличается). «Поэтому, когда он подошел ко мне две недели спустя и сказал, что это будет Бертольт Брехт, я немного испугался … без [знаменитого] актера, это было довольно рискованно.

Он делает паузу и снова улыбается: «Теперь я благодарю бога, что мы отменили Идиот !»

Лучший театр 2018 года

Показать все 10

1/10 Лучший театр 2018 года

Лучший театр 2018 года.

10. Girls & Boys, Royal Court

Одна из тех пьес, от которых вы немного пошатывались, выходя из партера. Это шоу одной женщины было выполнено с забавным самообладанием и яростным изяществом Кэри Маллиган, как женщина, рассказывающая о том, как она встретила своего мужа, и как они сделали ее более успешную карьеру и создали семью.Пьеса Денниса Келли начиналась обманчиво легко и забавно, но ее шутка превратилась в мучительную трагедию благодаря повороту, который заставил вас задыхаться — и вызвал вой против обусловленного насилия мужчин. Живописный подход дизайнера Эс Девлина к свету и цвету был безупречным и приносил болезненные дивиденды.

Марк Бреннер

Лучший театр 2018 года

9. Fun Home, Young Vic

Этого американского мюзикла ждали с нетерпением — и он не разочаровал. Адаптация графического романа Элисон Бечдель о ее скрытом отце, который управлял похоронным бюро, и ее собственном пути к открытию, было важно увидеть такую ​​историю на сцене — и она была так красиво рассказана, с книгой и лирикой. Лизой Крон и музыкой Джанин Тесори (которая также стала автором потрясающего мюзикла «Кэролайн, или Перемена», который тоже штурмовал Лондон в 2018 году после открытия в Чичестере в прошлом году).Хотя шоу полностью не запомнилось, Зубин Варла был великолепен в роли отца, а песня Элеоноры Кейн о сексуальном открытии и первой любви — «Changing My Major» (для Джоан) — была одним из моих любимых моментов года. .

Марк Бреннер

Лучший театр 2018 года

8. Нация танцев, Алмейда

Американская писательница Клэр Бэррон (на фото) в этой пьесе рассказала о группе молодых танцоров с их искренними мечтами, мелким соперничеством и в целом. тревогаЗвучит как плохой сериал … но это было так, намного больше. Бэррон заставил этих девушек раскрыть свою силу. Власть, от которой они в восторге; власть, которой они боятся. Скользкий зверь, пьеса флиртовала со сверхъестественным и мифическим в ее изображении трансформации полового созревания. Среди сильного состава взрослых, не пытающихся скрыть свою взрослую жизнь, Риа Змитрович особенно запомнилась в роли Зузу.

Алмейда

Лучший театр 2018 года

7. Компания, Театр Гилгуд

Я провожу больше обзоров, чем хотел бы стенать о старомодных музыкальных возрождениях, которые не решают # проблемный материал.Мюзикл Стивена Сондхейма о Бобби, друзья которого настаивают на его женитьбе, мог бы стать одним из них, но Марианна Эллиот открыла его благодаря умному и последовательному подходу к подбору актеров с заменой пола. Бобби как женщина лет тридцати пяти имела большой смысл, как и изменения в нескольких других парах, которые дали новый импульс извилистому исследованию отношений в сериале. Партитура казалась божественной, Розали Крейг была блестящей Бобби, а «Сегодня выйду замуж» заставила меня задыхаться от смеха.

Brinkhoff Mogenburg

Лучший театр 2018 года

6. Sweat, Donmar Warehouse

Позднее добавление: Sweat только что открылся, хотя после восторженных отзывов билетов мало — поймайте его, если сможете, до 26 января. Пьеса Линн Ноттэдж — о фабричных рабочих в Пенсильвании, чьи дружеские отношения и семьи распадаются, когда нависла угроза потери работы, — всегда могла быть хорошей; в конце концов, он выиграл Пулитцеровскую гонку. Но постановка Линетт Линтон была ужасно хорошей. Проникая в эмоциональную глубину душераздирающей истории Ноттэджа, в ней были прекрасные, строго контролируемые выступления и потрясающий сет Фрэнки Брэдшоу.И хотя эта невероятно чуткая пьеса может многое рассказать нам об Америке синих воротничков, она не могла нанести более серьезный удар в Британии из-за Брексита.

Йохан Перссон

Лучший театр 2018 года

5. Мисти, Исследования Буша / Трафальгара

Этот спектакль, который изменил правила игры, вызвал захватывающий импульс, воодушевив публику и переместившись в Уэст-Энд, позволив нам ударить по ногам. раз и навсегда тупоголовое представление о том, что для «черных пьес» в высокой траве нет публики.И как: Концертный театр Аринзе Кене исследовал и взорвал именно идею «черной пьесы», когда завораживающий Кене играл себя как писатель, изо всех сил пытающийся понять, потворствует ли он тому, что от него ожидают продюсеры, написав «городское сафари». джунгли дерьмо ». Это было искусство об искусстве, которое казалось крайне актуальным, и хотя в нем были острые углы, были также жизненно важны сила и намерение.

Хелен Мюррей

Лучший театр 2018 года

4. Джон, Национальный театр

Широко раскрученный фильм американского драматурга Энни Бейкер «Флик» оставил меня немного разочарованным; это полностью захватило меня.Краткое содержание — дерущаяся пара останавливается в странном, китчевом отеле типа «постель и завтрак», наполненном сверхъестественными китайскими куклами, — не оправдывает его. Это был лучший анализ проблемных отношений, и посмотрите, как гендерная политика заражает всех нас. Здесь тоже была своего рода метафизическая загадочность, которая действительно волновала — Джон был не совсем призрачной историей, скорее, она устрашающе склонялась к темным глубинам человеческой души. Это было долго, медленно, и я любил каждую минуту.

Стивен Каммиски

Лучший театр 2018 года

3.The Writer, The Almeida

Да, еще один театр из северного Лондона — но какой у них был год. И это была пьеса, которая действительно боролась со спецификой своего собственного сеттинга: мета-театральный шедевр Эллы Хиксон начинался со сцены в театре, где молодая писательница критиковала неряшливого старшего режиссера. Но постановки Бланш Макинтайр постоянно вырывали ковер из-под ваших ног, и при этом были пугающе умными и формально захватывающими, задавая важные вопросы о гендере, власти, капитализме и искусстве.Как театр о театре, это тоже могло сводить с ума, и в нем была дико неоднозначная финальная сцена, которая сводила всех с ума. Вполне возможно, что это самая обсуждаемая, обсуждаемая и обсуждаемая пьеса года.

Мануэль Харлан

Лучший театр 2018 года

2. Ухо за око, Королевский двор

В этом году произошло подлинное увеличение разнообразия историй, рассказываемых в британском театре, и зажигательная пьеса Дебби Такер Грин стала кульминацией. это: блестяще жестко, абсолютно необходимо.Большой черный актер проезжал через эллиптические сцены, обнажая расовые предрассудки и жестокость полиции — некоторые красиво поэтично, некоторые просто дрожали от ярости. И длинный последний отснятый отрывок требовал, чтобы зрители узнали суровую правду о британских и американских рабских законах. Эта пьеса оставалась со мной еще долго после того, как она закончилась.

Стивен Каммиски

Лучший театр 2018 года

1. Лето и дым, Алмейда

Если бы вы сказали мне в январе, что первым в моем списке была бы эта менее известная пьеса Теннесси Уильямса, безусловно, наименее заманчивая. шоу в абсолютно звездной программе Алмейды, я бы издевался.Но режиссура Ребекки Фрекнелл этой истории о сорванной любви была столь же деликатной и самобытной, как и удивительно трогательной. Мэтью Нидхэм был ярким исполнителем главных ролей, но именно невероятно детализированная и забавная игра Пэтси Ферран подняла его на первое место. Лучшие новости? Его перевели в Вест-Энд, где его можно поймать до 19 января.

Марк Бреннер

На премьере « Хороший человек » Писарев понял, что «это самое современное, что можно сейчас представить на сцене».Он представлен четко, а бедные соседи Шен Тэ больше похожи на гладких деловых толстых котов в строгих костюмах.

А Бутусов ничего не приукрашивает: Урсуляк никогда не бывает вашей миленькой проституткой с золотым сердцем; она с первого взгляда жесткая и оборванная, в размазанном макияже и плаще из ПВХ. Когда мы впервые видим ее замаскированную под Шуй Та — аккуратную в тонкую полоску и котелок, напоминающую Чарли Чаплина, — это забавно, перформативная демонстрация мужественности.

Но в конце, когда персонаж Шуй Та берет верх, Урсуляк дает ужасающе интенсивное представление: она опустошена эгоизмом окружающих, но также подавлена ​​невозможностью сопоставить собственное выживание с лицемерными стандартами « добро », которого требовали боги.Она топтается и злится, напевая хриплые брехтианские песни (все еще на немецком языке) с такой свирепостью, что ее голос становится хриплым.

Вы можете предположить, что это исследование гендера является причиной для постановки этой пьесы сейчас — The Good Person может быть о том, как власть и, следовательно, деньги, по-прежнему работают по гендерным признакам. Но для Бутусова это больше связано с мужчиной и женщиной, нежностью и жесткостью внутри всех нас.

«Хороший человек из Сычуани» стал большим хитом в Москве

(Алекс Йоку)

«Я и маэстро поняли, что этого перехода между мужским и женским персонажами на самом деле не существует», — говорит Урсуляк, поговорить в театре перед спектаклем.Шен Тэ и Шуй Та — одно и то же.

И да, она действительно называет своего режиссера «маэстро» — небольшая деталь, которая, возможно, делает менее удивительным тот факт, что русский театр еще не использует эту пьесу как способ выявить структурный гендерный дисбаланс сил.

Но как эта пьеса изменится, если вы играете ее столько лет? По мнению Бутусова, политическая ситуация в России и за ее пределами с 2013 года стала более экстремальной, что сделало работу Брехта еще более действенной. «Мы живем в очень эгоистичное время», — говорит он.

Разговаривая с ключевыми фигурами российской арт-сцены, вы, конечно же, хотите знать, в какой степени их работа может или не может быть ограничена их собственной политической ситуацией. В конце концов, театральный режиссер Кирилл Серебренников был помещен под домашний арест в 2017 году по обвинению в мошенничестве, хотя его защитники утверждали, что это было политически мотивированным.

Рекомендуется

Художники не имеют полной свободы, откровенно признает Бутусов, хотя риск самоцензуры такой же, как и драматические публичные аресты.Хотя у Бутусова никогда не было «запрещенных или запрещенных» работ, он чувствовал давление на предыдущих ролях.

«Для оказания такого давления на директора могут использоваться разные методы — это почти никогда не бывает прямого давления, говоря, что нельзя подходить к какой-то теме, это скорее административное давление», — говорит он. Например, это может подразумевать, что работа, которую они хотят сделать, не имеет аудитории и, следовательно, не является экономически жизнеспособной.

На самом деле постановки Бутусова достигают все большей аудитории; Недавно он возглавил московскую авангардистскую театральную труппу имени Вахтангова.И его присутствие в Пушкинском театре было частью очень сознательной попытки Писарева заново изобрести собственную труппу.

Писарев возглавил театр в 2010 году, после ухода из жизни предыдущего художественного руководителя Романа Козака. «Он расположен в самом центре Москвы, но то, что происходило внутри, на самом деле было довольно провинциальным», — вспоминает он. И хотя Писарев сохранил некоторые постановки — не в последнюю очередь версию «Красавица и чудовище» , которая работает уже 68 лет, — он также был полон решимости все встряхнуть.Сегодня он с уверенностью может сказать, что «Театр Пушкина — театр, способный удивлять».

Бутусов соглашается: «Если представить театр таким, каким он был раньше, то его можно назвать« театром с бородой », — шутит он. Теперь, — одобрительно добавляет он, — Писарев сосредотачивает свое внимание на подрастающем поколении.

Евгений Писарев — руководитель Московского драматического театра им. А.С. Пушкина

(Анастасия Воронова)

Но прежде чем приступить к такой изобретательской работе, Писареву пришлось упокоить несколько призраков в театре.Буквально: считалось, что Пушкин населен привидениями.

Основанный в 1914 году Александром Таировым, а затем называвшийся Камерным театром, он изначально был местом в России для иностранной работы, начиная с «Трехгрошовой оперы » Брехта и пьес Юджина О’Нила и заканчивая мировой премьерой постановки Дж. Б. Пристли «Инспектор ». Звонит . Они также успешно гастролировали по Европе и пользовались популярностью у публики далеко за пределами России. Но затем, во время правления Сталина, такая внешне европейская позиция стала опасной.

«Таиров был убит артистично, — говорит Писарев. «Театр забрали, изменили название, уволили его актерскую труппу. Сразу же он заболел раком мозга; он просыпался и ходил в театр, и его не пускали. Он часами стоял перед ним … »

Его жена Алиса Коонен, актер труппы, прожила 25 лет после смерти Таирова. — но больше никогда не выходил на сцену. «Существует легенда, что, когда она умерла, она наложила проклятие на театр», — сказал Писарев.Его даже предостерегли от работы коллеги, бормочущие о невезении театра с тех пор — сколько его художественных руководителей погибли «в странных ситуациях».

Писарев не верит в привидений, но тем не менее он решил устроить особый гала-вечер, чествуя вклад Таирова и Коонена и прося у них прощения.

С тех пор состояние театра действительно улучшилось.