Завещаю в той жизни вам счастливыми быть: Александр Твардовский — Я убит подо Ржевом — ошкольное образовательное учреждение № 4 «Алёнушка»

Содержание

Александр Твардовский — Я убит подо Ржевом

Я убит подо Ржевом, В безымянном болоте, В пятой роте, На левом, При жестоком налёте. Я не слышал разрыва И не видел той вспышки, – Точно в пропасть с обрыва – И ни дна, ни покрышки. И во всем этом мире До конца его дней – Ни петлички, Ни лычки С гимнастерки моей. Я – где корни слепые Ищут корма во тьме; Я – где с облаком пыли Ходит рожь на холме. Я – где крик петушиный На заре по росе; Я – где ваши машины Воздух рвут на шоссе. Где – травинку к травинке – Речка травы прядёт, Там, куда на поминки Даже мать не придёт. Летом горького года Я убит. Для меня – Ни известий, ни сводок После этого дня. Подсчитайте, живые, Сколько сроку назад Был на фронте впервые Назван вдруг Сталинград. Фронт горел, не стихая, Как на теле рубец. Я убит и не знаю – Наш ли Ржев наконец? Удержались ли наши Там, на Среднем Дону? Этот месяц был страшен. Было всё на кону. Неужели до осени Был за н и м уже Дон И хотя бы колёсами К Волге вырвался о н? Нет, неправда! Задачи Той не выиграл враг. Нет же, нет! А иначе, Даже мёртвому, – как? И у мёртвых, безгласных, Есть отрада одна: Мы за родину пали, Но она – Спасена. Наши очи померкли, Пламень сердца погас. На земле на проверке Выкликают не нас. Мы – что кочка, что камень, Даже глуше, темней. Наша вечная память – Кто завидует ей? Нашим прахом по праву Овладел чернозём. Наша вечная слава – Невесёлый резон. Нам свои боевые Не носить ордена. Вам все это, живые. Нам – отрада одна, Что недаром боролись Мы за родину–мать. Пусть не слышен наш голос, Вы должны его знать. Вы должны были, братья, Устоять как стена, Ибо мёртвых проклятье – Эта кара страшна. Это горькое право Нам навеки дано, И за нами оно – Это горькое право. Летом, в сорок втором, Я зарыт без могилы. Всем, что было потом, Смерть меня обделила. Всем, что, может, давно Всем привычно и ясно. Но да будет оно С нашей верой согласно. Братья, может быть, вы И не Дон потеряли И в тылу у Москвы За неё умирали. И в заволжской дали Спешно рыли окопы, И с боями дошли До предела Европы. Нам достаточно знать, Что была несомненно Там последняя пядь На дороге военной, – Та последняя пядь, Что уж если оставить, То шагнувшую вспять Ногу некуда ставить... И врага обратили Вы на запад, назад. Может быть, побратимы. И Смоленск уже взят? И врага вы громите На ином рубеже, Может быть, вы к границе Подступили уже? Может быть. .. Да исполнится Слово клятвы святой: Ведь Берлин, если помните, Назван был под Москвой. Братья, ныне поправшие Крепость вражьей земли, Если б мертвые, павшие Хоть бы плакать могли! Если б залпы победные Нас, немых и глухих, Нас, что вечности преданы, Воскрешали на миг. О, товарищи верные, Лишь тогда б на войне Ваше счастье безмерное Вы постигли вполне! В нем, том счастье, бесспорная Наша кровная часть, Наша, смертью оборванная, Вера, ненависть, страсть. Наше всё! Не слукавили Мы в суровой борьбе, Всё отдав, не оставили Ничего при себе. Всё на вас перечислено Навсегда, не на срок. И живым не в упрек Этот голос наш мыслимый. Ибо в этой войне Мы различья не знали: Те, что живы, что пали, – Были мы наравне. И никто перед нами Из живых не в долгу, Кто из рук наших знамя Подхватил на бегу, Чтоб за дело святое, За советскую власть Так же, может быть, точно Шагом дальше упасть. Я убит подо Ржевом, Тот – ещё под Москвой... Где-то, воины, где вы, Кто остался живой?! В городах миллионных, В сёлах, дома – в семье? В боевых гарнизонах На не нашей земле? Ах, своя ли, чужая, Вся в цветах иль в снегу... Я вам жить завещаю – Что я больше могу? Завещаю в той жизни Вам счастливыми быть И родимой отчизне С честью дальше служить. Горевать – горделиво, Не клонясь головой. Ликовать – не хвастливо В час победы самой. И беречь её свято, Братья, – счастье своё, – В память воина-брата, Что погиб за неё. 1945

Я убит подо Ржевом — Твардовский. Полный текст стихотворения — Я убит подо Ржевом

Я убит подо Ржевом,
В безыменном болоте,
В пятой роте, на левом,
При жестоком налете.

Я не слышал разрыва,
Я не видел той вспышки, —
Точно в пропасть с обрыва —
И ни дна ни покрышки.

И во всем этом мире,
До конца его дней,
Ни петлички, ни лычки
С гимнастерки моей.

Я — где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я — где с облачком пыли
Ходит рожь на холме;

Я — где крик петушиный
На заре по росе;
Я — где ваши машины
Воздух рвут на шоссе;

Где травинку к травинке
Речка травы прядет, —
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.

Летом горького года
Я убит. Для меня —
Ни известий, ни сводок
После этого дня.

Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.

Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю,
Наш ли Ржев наконец?

Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?..
Этот месяц был страшен,
Было все на кону.

Неужели до осени
Был за ним уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался он?

Нет, неправда. Задачи
Той не выиграл враг!
Нет же, нет! А иначе
Даже мертвому — как?

И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она — спасена.

Наши очи померкли,
Пламень сердца погас,
На земле на поверке
Выкликают не нас.

Мы — что кочка, что камень,
Даже глуше, темней.
Наша вечная память —
Кто завидует ей?

Нашим прахом по праву
Овладел чернозем.
Наша вечная слава —
Невеселый резон.

Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам — все это, живые.
Нам — отрада одна:

Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос, —
Вы должны его знать.

Вы должны были, братья,
Устоять, как стена,
Ибо мертвых проклятье —
Эта кара страшна.

Это грозное право
Нам навеки дано, —
И за нами оно —
Это горькое право.

Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.

Всем, что, может, давно
Вам привычно и ясно,
Но да будет оно
С нашей верой согласно.

Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли,
И в тылу у Москвы
За нее умирали.

И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.

Нам достаточно знать,
Что была, несомненно,
Та последняя пядь
На дороге военной.

Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить.

Та черта глубины,
За которой вставало
Из-за вашей спины
Пламя кузниц Урала.

И врага обратили
Вы на запад, назад.
Может быть, побратимы,
И Смоленск уже взят?

И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже!

Может быть… Да исполнится
Слово клятвы святой! —
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.

Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!

Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг, —

О, товарищи верные,
Лишь тогда б на воине
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне.

В нем, том счастье, бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.

Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.

Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос ваш мыслимый.

Братья, в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, —
Были мы наравне.

И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,

Чтоб за дело святое,
За Советскую власть
Так же, может быть, точно
Шагом дальше упасть.

Я убит подо Ржевом,
Тот еще под Москвой.
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?

В городах миллионных,
В селах, дома в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?

Ах, своя ли. чужая,
Вся в цветах иль в снегу…
Я вам жизнь завещаю, —
Что я больше могу?

Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.

Горевать — горделиво,
Не клонясь головой,
Ликовать — не хвастливо
В час победы самой.

И беречь ее свято,
Братья, счастье свое —
В память воина-брата,
Что погиб за нее.

Стихотворения А. Т. Твардовского « Союз Писателей России Смоленская областная организация

* * *

Вся суть в одном-единственном завете:

То, что скажу, до времени тая,

Я это знаю лучше всех на свете —

Живых и мертвых,- знаю только я.

Сказать то слово никому другому,

Я никогда бы ни за что не мог

Передоверить. Даже Льву Толстому —

Нельзя. Не скажет, пусть себе он бог.

А я лишь смертный. За свое в ответе,

Я об одном при жизни хлопочу:

О том, что знаю лучше всех на свете,

Сказать хочу. И так, как я хочу.

1958

Я УБИТ ПОДО РЖЕВОМ

Я убит подо Ржевом,
В безымянном болоте,
В пятой роте,
На левом,
При жестоком налете.

Я не слышал разрыва
И не видел той вспышки, -
Точно в пропасть с обрыва -
И ни дна, ни покрышки. 

И во всем этом мире
До конца его дней -
Ни петлички,
Ни лычки
С гимнастерки моей.

Я - где корни слепые
Ищут корма во тьме;
Я - где с облаком пыли
Ходит рожь на холме.

Я - где крик петушиный
На заре по росе;
Я - где ваши машины
Воздух рвут на шоссе.

Где - травинку к травинке -
Речка травы прядет,
Там, куда на поминки
Даже мать не придет.

Летом горького года
Я убит. Для меня -
Ни известий, ни сводок
После этого дня.

Подсчитайте, живые,
Сколько сроку назад
Был на фронте впервые
Назван вдруг Сталинград.

Фронт горел, не стихая,
Как на теле рубец.
Я убит и не знаю -
Наш ли Ржев наконец?

Удержались ли наши
Там, на Среднем Дону?
Этот месяц был страшен.
Было все на кону.

Неужели до осени
Был за н и м уже Дон
И хотя бы колесами
К Волге вырвался о н?

Нет, неправда! Задачи
Той не выиграл враг.
Нет же, нет! А иначе,
Даже мертвому, - как?

И у мертвых, безгласных,
Есть отрада одна:
Мы за родину пали,
Но она -
Спасена.

Наши очи померкли,
Пламень сердца погас.
На земле на проверке
Выкликают не нас. 

Мы - что кочка, что камень,
Даже глуше, темней.
Наша вечная память -
Кто завидует ей?

Нашим прахом по праву
Овладел чернозем.
Наша вечная слава -
Невеселый резон.

Нам свои боевые
Не носить ордена.
Вам все это, живые.
Нам - отрада одна,

Что недаром боролись
Мы за родину-мать.
Пусть не слышен наш голос,
Вы должны его знать.

Вы должны были, братья,
Устоять как стена,
Ибо мертвых проклятье -
Эта кара страшна.

Это горькое право
Нам навеки дано,
И за нами оно -
Это горькое право.

Летом, в сорок втором,
Я зарыт без могилы.
Всем, что было потом,
Смерть меня обделила.

Всем, что, может, давно
Всем привычно и ясно.
Но да будет оно
С нашей верой согласно.

Братья, может быть, вы
И не Дон потеряли
И в тылу у Москвы
За нее умирали.

И в заволжской дали
Спешно рыли окопы,
И с боями дошли
До предела Европы.

Нам достаточно знать,
Что была несомненно
Там последняя пядь
На дороге военной, -

Та последняя пядь,
Что уж если оставить,
То шагнувшую вспять
Ногу некуда ставить...

И врага обратили
Вы на запад, назад. 
Может быть, побратимы.
И Смоленск уже взят?

И врага вы громите
На ином рубеже,
Может быть, вы к границе
Подступили уже?

Может быть... Да исполнится
Слово клятвы святой:
Ведь Берлин, если помните,
Назван был под Москвой.

Братья, ныне поправшие
Крепость вражьей земли,
Если б мертвые, павшие
Хоть бы плакать могли!

Если б залпы победные
Нас, немых и глухих,
Нас, что вечности преданы,
Воскрешали на миг.

О, товарищи верные,
Лишь тогда б на войне
Ваше счастье безмерное
Вы постигли вполне!

В нем, том счастье, бесспорная
Наша кровная часть,
Наша, смертью оборванная,
Вера, ненависть, страсть.

Наше все! Не слукавили
Мы в суровой борьбе,
Все отдав, не оставили
Ничего при себе.

Все на вас перечислено
Навсегда, не на срок.
И живым не в упрек
Этот голос наш мыслимый.

Ибо в этой войне
Мы различья не знали:
Те, что живы, что пали, -
Были мы наравне.

И никто перед нами
Из живых не в долгу,
Кто из рук наших знамя
Подхватил на бегу,

Чтоб за дело святое,
За советскую власть
Так же, может быть, точно
Шагом дальше упасть. 

Я убит подо Ржевом,
Тот - еще под Москвой...
Где-то, воины, где вы,
Кто остался живой?!

В городах миллионных,
В селах, дома - в семье?
В боевых гарнизонах
На не нашей земле?

Ах, своя ли, чужая,
Вся в цветах иль в снегу...

Я вам жить завещаю -
Что я больше могу?

Завещаю в той жизни
Вам счастливыми быть
И родимой отчизне
С честью дальше служить.

Горевать - горделиво,
Не клонясь головой.
Ликовать - не хвастливо
В час победы самой.

И беречь ее свято,
Братья, - счастье свое, -
В память воина-брата,
Что погиб за нее.

1945-1946

* * *

В тот день, когда окончилась война
И все стволы палили в счет салюта,
В тот час на торжестве была одна
Особая для наших душ минута.

В конце пути, в далекой стороне,
Под гром пальбы прощались мы впервые
Со всеми, что погибли на войне,
Как с мертвыми прощаются живые.

До той поры в душевной глубине
Мы не прощались так бесповоротно.
Мы были с ними как бы наравне,
И разделял нас только лист учетный.

Мы с ними шли дорогою войны
В едином братстве воинском до срока,
Суровой славой их озарены,
От их судьбы всегда неподалеку. 

И только здесь, в особый этот миг,
Исполненный величья и печали,
Мы отделялись навсегда от них:
Нас эти залпы с ними разлучали.

Внушала нам стволов ревущих сталь,
Что нам уже не числиться в потерях.
И, кроясь дымкой, он уходит вдаль,
Заполненный товарищами берег.

И, чуя там сквозь толщу дней и лет,
Как нас уносят этих залпов волны,
Они рукой махнуть не смеют вслед,
Не смеют слова вымолвить. Безмолвны.

Вот так, судьбой своею смущены,
Прощались мы на празднике с друзьями.
И с теми, что в последний день войны
Еще в строю стояли вместе с нами;

И с теми, что ее великий путь
Пройти смогли едва наполовину;
И с теми, чьи могилы где-нибудь
Еще у Волги обтекали глиной;

И с теми, что под самою Москвой
В снегах глубоких заняли постели,
В ее предместьях на передовой
Зимою сорок первого;
                 и с теми,

Что, умирая, даже не могли
Рассчитывать на святость их покоя
Последнего, под холмиком земли,
Насыпанном нечуждою рукою.

Со всеми - пусть не равен их удел,-
Кто перед смертью вышел в генералы,
А кто в сержанты выйти не успел -
Такой был срок ему отпущен малый. 

Со всеми, отошедшими от нас,
Причастными одной великой сени
Знамен, склоненных, как велит приказ,-
Со всеми, до единого со всеми.

Простились мы.
        И смолкнул гул пальбы,
И время шло. И с той поры над ними
Березы, вербы, клены и дубы
В который раз листву свою сменили.

Но вновь и вновь появится листва,
И наши дети вырастут и внуки,
А гром пальбы в любые торжества
Напомнит нам о той большой разлуке.

И не за тем, что уговор храним,
Что память полагается такая,
И не за тем, нет, не за тем одним,
Что ветры войн шумят не утихая.

И нам уроки мужества даны
В бессмертье тех, что стали горсткой пыли.
Нет, даже если б жертвы той войны
Последними на этом свете были,-

Смогли б ли мы, оставив их вдали,
Прожить без них в своем отдельном счастье,
Глазами их не видеть их земли
И слухом их не слышать мир отчасти?

И, жизнь пройдя по выпавшей тропе,
В конце концов у смертного порога,
В себе самих не угадать себе
Их одобренья или их упрека!

Что ж, мы трава? Что ж, и они трава?
Нет. Не избыть нам связи обоюдной. 
Не мертвых власть, а власть того родства,
Что даже смерти стало неподсудно.

К вам, павшие в той битве мировой
За наше счастье на земле суровой,
К вам, наравне с живыми, голос свой
Я обращаю в каждой песне новой.

Вам не услышать их и не прочесть.
Строка в строку они лежат немыми.
Но вы - мои, вы были с нами здесь,
Вы слышали меня и знали имя.

В безгласный край, в глухой покой земли,
Откуда нет пришедших из разведки,
Вы часть меня с собою унесли
С листка армейской маленькой газетки.

Я ваш, друзья,- и я у вас в долгу,
Как у живых,- я так же вам обязан.
И если я, по слабости, солгу,
Вступлю в тот след, который мне заказан,

Скажу слова, что нету веры в них,
То, не успев их выдать повсеместно,
Еще не зная отклика живых,-
Я ваш укор услышу бессловесный.

Суда живых - не меньше павших суд.
И пусть в душе до дней моих скончанья
Живет, гремит торжественный салют
Победы и великого прощанья.

1948

В СМОЛЕНСКЕ

           I

Два только года — или двести
Жестоких нищих лет прошло,
Но то, что есть на этом месте,—
Ни город это, ни село. 

Пустырь угрюмый и безводный,
Где у развалин ветер злой
В глаза швыряется холодной
Кирпичной пылью и золой;

Где в бывшем центре иль в предместье
Одна в ночи немолчна песнь:
Гремит, бубнит, скребет по жести
Войной оборванная жесть.

И на проспекте иль проселке,
Что меж руин пролег, кривой,
Ручные беженцев двуколки
Гремят по древней мостовой.

Дымок из форточки подвала,
Тропа к колодцу в Чертов ров...
Два только года. Жизнь с начала —
С огня, с воды, с охапки дров.

           II

Какой-то немец в этом доме
Сушил над печкою носки,
Трубу железную в проломе
Стены устроив мастерски.

Уютом дельным жизнь-времянку
Он оснастил, как только мог:
Где гвоздь, где ящик, где жестянку
Служить заставив некий срок.

И в разоренном доме этом
Определившись на постой,
Он жил в тепле, и спал раздетым,
И мылся летнею водой...

Пускай не он сгубил мой город,
Другой, что вместе убежал,—
Мне жалко воздуха, которым
Он год иль месяц здесь дышал.

Мне жаль тепла, угла и крова,
Дневного света жаль в дому,
Всего, что, может быть, здорово
Иль было радостно ему. 

Мне каждой жаль тропы и стежки,
Где проходил он по земле,
Заката, что при нем в окошке
Играл вот так же на стекле.

Мне жалко запаха лесного
Дровец, наколотых в снегу,
Всего, чего я вспомнить снова,
Не вспомнив немца, не могу.

Всего, что сердцу с детства свято,
Что сердцу грезилось светло
И что отныне, без возврата,
Утратой на сердце легло.

1943

ПАРТИЗАНАМ СМОЛЕНЩИНЫ

Ой, родная, отцовская,
Что на свете одна,
Сторона приднепровская,
Смоленская сторона,
Здравствуй!..

        Слова не выдавить.
Край в ночи без огня.
Ты как будто за тридевять
Земель от меня.

За высокою кручею,
За чужою заставою,
За немецкой колючею
Проволокой ржавою.

И поля твои мечены
Рытым знаком войны,
Города покалечены,
Снесены, сожжены...

И над старыми трактами
Тянет с ветром чужим
Не дымком наших тракторов,-
Вонью вражьих машин.

И весна деревенская
Не красна, не шумна.
Песня на поле женская -
Край пройди - не слышна...

Ой, родная, смоленская
Моя сторона,

Ты огнем опаленная
До великой черты,
Ты, за фронтом плененная,
Оскорбленная,-
Ты
Никогда еще ранее
Даже мне не была
Так больна, так мила -
До рыдания...

Я б вовеки грабителям
Не простил бы твоим,
Что они тебя видели
Вражьим оком пустым;
Что земли твоей на ноги
Зацепили себе,
Что руками погаными
Прикоснулись к тебе;
Что уродливым именем
Заменили твое;
Что в Днепре твоем вымыли
Воровское тряпье;
Что прошлися где по двору
Мимо окон твоих
Той походкою подлою,
Что у них у одних...

Сторона моя милая,
Ты ль в такую весну
Под неволей постылою
Присмиреешь в плену?
Ты ль березой подрубленной
Будешь никнуть в слезах
Над судьбою загубленной,
Над могилой неубранной,
Позабытой в лесах?

Нет, твой враг не похвалится
Тыловой тишиной,
Нет, не только страдалицей
Ты встаешь предо мной,
Земляная, колхозная,-
Гордой чести верна,-
Партизанская грозная
Сторона!

Знай, убийца без совести,
Вор, ограбивший дом,
По старинной пословице,
Не хозяин ты в нем.

За Починками, Глинками
И везде, где ни есть,
Потайными тропинками
Ходит зоркая месть.
Ходит, в цепи смыкается,
Обложила весь край,
Где не ждут, объявляется
И карает...
         Карай!

Бей, семья деревенская,
Вора в честном дому,
Чтобы жито смоленское
Боком вышло ему.
Встань, весь край мой поруганный,
На врага!
      Неспроста
Чтоб вороною пуганой
Он боялся куста,
Чтоб он в страхе сутулился
Пред бессонной бедой,
Чтоб с дороги не сунулся
И за малой нуждой,
Чтоб дорога трясиною
Пузырилась под ним,
Чтоб под каждой машиною
Рухнул мост и - аминь!

Чтоб тоска постоянная
Вражий дух извела,
Чтобы встреча желанная
Поскорее была.

Ой, родная, отцовская,
Сторона приднепровская,
Земли, реки, леса мои,
Города мои древние,
Слово слушайте самое
Мое задушевное.
Все верней, все заметнее
Близкий радостный срок.
Ночь короткую летнюю
Озаряет восток.

Полстраны под колесами
Боевыми гудит.
Разве родина бросила
Край родной хоть один?

Хоть ребенка, хоть женщину
Позабыли в плену?
Где ж забудет Смоленщину -
Сторону!

Сторона моя милая,
Земляки и родня,
Бей же силу постылую
Всей несчетною силою
Ножа и огня.
Бей! Вовек не утратится
Имя, дело твое,
Не уйдет в забытье,
Высшей славой оплатится.

Эй, родная, Смоленская,
Сторона деревенская,
Эй, веселый народ,
Бей!
Наша берет!

1942

СТАНЦИЯ ПОЧИНОК

За недолгий жизни срок,
Человек бывалый,
По стране своей дорог
Сделал я немало.

Под ее шатром большим,
Под широким небом
Ни один мне край чужим
И немилым не был.

Но случилося весной
Мне проехать мимо
Маленькой моей, глухой
Станции родимой.

И успел услышать я
В тишине минутной
Ровный посвист соловья
За оградкой смутной.

Он пропел мне свой привет
Ради встречи редкой,
Будто здесь шестнадцать лет
Ждал меня на ветке.

Счастлив я.
Отрадно мне
С мыслью жить любимой,
Что в родной моей стране
Есть мой край родимый.

И еще доволен я -
Пусть смешна причина,-
Что на свете есть моя
Станция Починок.

И глубоко сознаю,
Радуюсь открыто,
Что ничье в родном краю
Имя не забыто.

И хочу трудиться так,
Жизнью жить такою,
Чтоб далекий мой земляк
Мог гордиться мною.

И встречала бы меня,
Как родного сына,
Отдаленная моя
Станция Починок.

1936

«Завещаю в той жизни вам счастливыми быть…»

Александру Андреевичу и Тамаре Григорьевне Калягиным посвящается

Автор: Вера Криворотова

9 мая чуть свет бабушка начинала работу: ставила тесто на пироги, надевала лучшее платье, аккуратно складывала в корзинку инструменты и цветочную рассаду. Потом мы все вместе ехали на кладбище — к деду. Представители нескольких поколений наводили порядок, делились новостями. И отходили в сторонку, а бабушка еще подолгу задумчиво сметала с памятника уже давно убранные листочки и порыжевшие еловые иглы, разговаривая с дедом о чем-то… К вечеру пироги, графинчик с самодельной наливкой и немудреная закуска были на столе — наступала минута молчания. О чем думали бабушка, мама, ее братья и их семьи в эту минуту? Я, самая младшая внучка, помню свои ощущения, волнами заливающие детскую душу: причастность к чему-то, несомненно, великому, радостному и горькому одновременно… Весенний ветерок заигрывает с открытой форточкой, как будто с любопытством глядя на склоненные головы, и эхом памяти из детства раздается торжественный голос диктора: «Вспомним…»

Мой дед, Александр Андреевич Калягин, родился в июне 1917 года в Саратовской губернии, в селе с ласковым названием Синенькие. Саша был последним из восьми детей, и именно это спасло его в начале 1930-х, в голодные для Поволжья годы. Старшая сестра Евдокия, пожалев младшенького, не побоялась взять еще один голодный рот вместе со своей семьей в Горький.

У Саши с детства были золотые руки, любое дело в них спорилось. В семье сестры смышленого мальчишку любили, но Саша, не желая быть, по классику, «медалью на шее», поехал учиться в Лысковское педагогическое училище, которое с успехом окончил в 1939 году.

Служба в Красной армии для Александра Калягина началась в 1940-м: с апреля — красноармеец, потом — заместитель политрука роты, с июня 1941 года — курсант и слушатель Ярославского пехотного училища для командного состава. На фронт он ушел в апреле 1942 года командиром стрелкового взвода. Мотострелковые воинские формирования не случайно называли основной ударной силой сухопутных войск. «Царица полей» пехота, принимавшая на себя основной удар, больше других видевшая грязь и боль войны…

Первое свое ранение Александр получил в боях под Орлом, спустя пару месяцев пребывания на фронте. А горячим летом 1942-го он был уже среди тех, кому был дан известный приказ «Ни шагу назад!». Рота, которой командовал гвардии лейтенант Калягин, обороняла Сталинград в самые тяжелые для него дни: немцы рвались к городу, любой ценой стремясь захватить «город Сталина», ключ к Волге и нефтяному Кавказу.

Я не знаю, рассказывал ли дед кому — то из родных о том, что ему пришлось пережить там, в районе Мамаева кургана. Думаю, даже отдаленно мы, сегодняшние, не можем представить себе это: непрекращающийся перекрестный огонь, под которым было невозможно приподнять голову из окопа, дым и копоть, застилающие небо, ожесточенные бои, из последних сил и в нечеловеческом напряжении — за каждый дом, за каждый метр сталинградской земли! Наши предки были в этом аду. И выстояли!

Дед немного не дождался до начала наступления Красной армии и перелома в нашу пользу: его тяжело ранило в обе ноги 11 сентября 1942-го. По Волге, как когда-то в детстве, он пароходом был доставлен в Казанский госпиталь.

Восстанавливаться после ранения дедушка приехал в Горьковскую область, в село Каменка. Здесь он познакомился с молодой учительницей Тамарой Андреевой, эвакуированной в начале войны из Смоленска и трудившейся в тылу. Об их встрече в родне говорят — «спелись»: Александр прекрасно играл на балалайке и участвовал в самодеятельности, Тома ему подпевала. Это было началом большого взаимного чувства — того самого, что на всю жизнь.

Со своей 21 механизированной бригадой 1-го Белорусского фронта А.А. Калягин дошел до Берлина, участвовал во взятии Рейхстага. У нас в семье бережно хранятся его орден Красной Звезды, медали «За победу над Германией» и «За взятие Берлина». Правда, День Победы дед снова встретил в госпитале: он был ранен за несколько дней до главной даты. В наградном листе его подвиг описан так: «Товарищ Калягин, командуя ротой, показал образцы мужества и отваги в борьбе с немецкими захватчиками. 29 апреля 1945 года, выполняя задание командования, при очистке квартала по улице Берлинштрассе г. Берлин в бою со своей ротой взял в плен 327 немецких солдат и офицеров, уничтожил 59 немцев, 6 пулеметов».

Гвардии лейтенант Калягин был уволен в запас 1 декабря 1945 года. Начиналась послевоенная, непростая, но мирная, а значит, счастливая жизнь: Александр вернулся в Каменку, к своей Тамаре, которая, конечно, ждала его. Они поженились, в 1947 году у Калягиных родился первенец Владимир, пять лет спустя двойняшки, Валерий и Светлана. В 1950-е семья перебралась поближе к Горькому: в 20 километрах от областного центра разворачивалась Всесоюзная ударная комсомольская стройка. В местечке, получившем название Кстово, строился крупнейший на европейской части страны нефтеперерабатывающий завод. Александру Андреевичу Калягину предложили место директора школы для детей первостроителей, Тамара Григорьевна также преподавала там литературу и начальные классы. Как бы это высокопарно ни звучало, они были учителями от Бога, мои дед и бабушка. Неслучайно их дети также выбрали для себя педагогическую стезю, впоследствии стали заслуженными работниками образования, докторами наук, выдающимися преподавателями высшей школы. Но это уже другая история…

Все, кто знал деда Сашу, в один голос говорят о нем: он был человеком необыкновенным. Кристально честным, сдержанным в оценках и в то же время веселым. Рисоваться не любил, и если рассказывал о своем участии в войне, то без утайки и только 9 мая. Исключение, пожалуй, делал только для любимых внуков: однажды первоклассница Женя, листая букварь, попросила объяснить, что такое рана. Дед показал шрам на ноге и рассказал историю о пожилой женщине-враче, которая выходила его после ранения в Сталинграде и помогла сохранить ноги, несмотря на страшное предписание: ампутация обеих конечностей.

Внучки обожали своего «деда для прогулок» — он посвящал им любую свободную минуту. И даже за праздничным столом любимый тост Александра Андреевича был «За курносых ребятишек». Многочисленные друзья, приходившие в гости в хлебосольный дом Калягиных, с нетерпением ждали, когда дядя Саша брался за балалайку или начинал рассказывать истории: он был человеком исключительно интеллигентного и тонкого юмора, оптимистом и жизнелюбом. Александр Калягин был богат той внутренней силой, которая хранила его, командира пехоты, до последнего дня войны, и которой он щедро делился со своим любимыми людьми.

…Я никогда не видела деда — он умер за три месяца до моего рождения, 10 ноября 1980 года. 10 ноября 2004 года не стало моей бабушки, Тамары Григорьевны. Вот так, в один день, с разницей в 24 года, ушло живое напоминание о войне в моей семье. Но, где бы я ни была, 9 мая я обязательно включаю Минуту молчания, как когда-то в детстве. И говорю себе: я помню. И горжусь!

Подлинные документы о Второй мировой войне

Архивные документы воинов Великой Отечественной войны

Обобщенный банк данных о погибших и пропавших без вести защитниках Отечества

«Завещаю в той жизни вам счастливыми быть» — Новости 1945. 75 лет Победы

Неоконченный репортаж о Вахте Памяти «Ржев. Калининский фронт – 2021».

1941-1943 годы. Ржевская битва.

Город Ржев был захвачен фашистами 14 октября 1941 года, на 115-й день Великой Отечественной войны во время их наступления на Москву. В оккупации город находился почти полтора года – до 3 марта 1943-го, когда в Ржев вошли войска 30-й армии Западного фронта. Освобождению города предшествовали четыре операции по уничтожению основных сил немецкой группировки на ржевско-вяземском выступе. Бои шли не только в районе Ржева и Тверской (тогда Калининской) области, но также в Московской, Тульской, Калининской, Смоленской областях.

Операции по ликвидации ржевско-вяземского выступа:

8 января – 20 апреля 1942 года: Ржевско-Вяземская операция — наступательная операция войск Калининского (командующий — генерал-полковник Иван Конев) и Западного (командующий — генерал армии Георгий Жуков) фронтов.
30 июня – 1 октября 1942 года: Первая Ржевско-Сычёвская операция (Второе сражение за Ржев) — боевые действия Калининского (командующий — Иван Конев) и Западного (командующий и руководитель всей операцией — Георгий Жуков).
25 ноября – 20 декабря 1942 года: Вторая Ржевско-Сычёвская операция (операция «Марс») – новая операция Калининского (командующий — Максим Пуркаев) и Западного (командующий — Иван Конев) фронтов с целью разгрома немецкой 9-й армии. Руководил операцией Георгий Жуков.
2 марта – 31 марта 1943 года: Ржевско-Вяземская наступательная операция войск Западного (командующий — Василий Соколовский) и Калининского (командующий — Максим Пуркаев) фронтов. Город Ржев освобождён 3 марта 1943 года.

Из выступления помощника Президента России, председателя Российского военно-исторического общества Владимира Мединского на торжественной церемонии у Ржевского мемориала Советскому солдату 29 апреля 2021 года: «Здесь на протяжении более полутора лет была страшная «мясорубка». Тысячи, десятки тысяч, сотни тысяч солдат без петлички и без лычки положили свою жизнь на алтарь Победы. Каждый, кто здесь лежит, внёс вклад в Победу. Ведь решался вопрос, останется ли наш народ жить на этой земле или его не будет вообще… Сейчас, из двадцать первого века, нам, конечно, легко и просто советовать Жукову и Коневу: что и как нужно было делать, как действовать. Но тогда всё было иначе».

По исследованию военного историка Григория Кривошеева безвозвратные потери (убитые, умершие от ран, пропавшие без вести, попавшие в плен) в 1942-1943 годы здесь составили 433037 человек: Ржевско-Вяземская операция — 272320 человек, Первая Ржевско-Сычёвская — 51482 человека, Вторая Ржевско-Сычевская операция — 70373 человека, Ржевско-Вяземская операция — 38862 человека. Среди отечественных военных историков, военачальников, непосредственных участников событий продолжаются дискуссии о потерях. Например, маршал Советского Союза Виктор Куликов, участник боев подо Ржевом вспоминал в 1998 году: «Я разделяю точку зрения, что на Ржевском плацдарме погибло более миллиона наших воинов». Российский историк Алексей Исаев в год закладки камня в основание мемориала Советскому солдату в Ржевском районе Тверской области, указывал: «Потери советских войск в сражениях непосредственно за Ржевско-Вяземский выступ составили 1 миллион 160 тысяч человек, из них 392 тысячи человек – безвозвратно (то есть убитыми, пропавшими без вести и попавшими в плен)».

Сколько точно человек погибло и пропало без вести здесь в 1942-1943 годах теперь, пожалуй, точно не скажет никто. Много. Очень много. Сейчас главная задача, пожалуй, даже не в том, чтобы назвать точную цифру погибших. А в том, чтобы найти каждого, похоронить с почестями, а если получится – опознать и найти родственников. Осуществима ли эта задача? Никто не даст точного ответа, но работа будет продолжаться. До тех пор, пока не будет найден и похоронен последний солдат. Эта работа – очень сложная. Ведь и во время боёв, и после того, как фронт навсегда ушел из этих мест, возможности опознать и как следует похоронить советских солдат не было. Газпромовские поисковики пообщались весной 2021 года с местной жительницей Валентиной Котовой, которая вспомнила: «Погибших солдат начали хоронить уже в марте 1943-го. Мы маленькие сидели на печке, а женщины выходили. Но они не рыли могилы, они вот в эти бомбёнки, где все взрывы были, стаскивали всех и закапывали. Это было страшно».

Страшно было и во время войны. Из мемуаров участника тех событий Петра Михина: «В ходе ржевских боёв появилось много «долин смерти» и «рощ смерти». Не побывавшему там трудно вообразить, что такое смердящее под летним солнцем месиво, состоящее из покрытых червями тысяч человеческих тел. Лето, жара, безветрие, а впереди – вот такая «долина смерти». Она хорошо просматривается и простреливается немцами. Ни миновать, ни обойти её нет никакой возможности… Ползёшь по трупам, а они навалены в три слоя, распухли, кишат червями, испускают тошнотворный сладковатый запах разложения человеческих тел. Этот смрад неподвижно висит над «долиной». Разрыв снаряда загоняет тебя под трупы, почва содрогается, трупы сваливаются на тебя, осыпая червями, в лицо бьёт фонтан тлетворной вони. Но вот пролетели осколки, ты вскакиваешь, отряхиваешься и снова – вперед».

Ржевский мемориал Советскому солдату.

2016 год. «Ржев. Калининский фронт».

В 2016 году в этих местах прошла первая Международная военно-историческая поисковая экспедиция «Ржев. Калининский фронт». Она проводится ежегодно при поддержке Президента Российской Федерации Владимира Путина. В 2021 году в своем приветственном слове к поисковикам он сказал: «Ваша экспедиция по праву считается одной из крупнейших в стране. Она объединяет большую сплочённую команду неравнодушных энергичных людей, которые чувствуют личную ответственность за сохранение исторической памяти, увековечение имён павших героев. Вы помогаете восстанавливать имена бойцов и командиров Красной Армии, разыскиваете их родных и близких, ухаживаете за воинскими братскими захоронениями и, что не менее важно, воспитываете в подрастающем поколении гордость за ратную славу Отечества. Такая деятельность достойна глубокого уважения и поддержки».

Всеми вопросами организации экспедиции на месте занимается Российское военно-историческое общество при поддержке Министерства обороны, Министерства культуры, Министерства по чрезвычайным ситуациям Российской Федерации, Правительства Тверской области, ДОСААФ России, «Поискового движения России», «Союза поисковых отрядов России». Лагерь поисковиков расположен вблизи Ржевского мемориала Советскому солдату, открытого в 2020 году. Отсюда каждое утро по заранее согласованному маршруту разъезжаются поисковые отряды. Сюда каждый вечер они возвращаются со сделанными находками для подведения итогов и получения задач на следующий день. В лагере созданы все необходимые условия для отдыха.

За пять лет, к началу экспедиции 2021 года, были найдены и с почестями захоронены останки 2069 бойцов и командиров Красной Армии, установлены имена 107 человек, считавшихся пропавшими без вести. У 25 из них найдены родственники. В рамках проекта проводятся поисковые работы в местах боев, а также в местах массовых захоронений мирных жителей. Идет выявление и рассекречивание новых архивных документов, готовятся к изданию сборники документов о военных преступлениях нацистов и их пособников в оккупированных регионах. «Одна из важных задач Российского военно-исторического общества, которая решается вместе с поисковиками в экспедиции «Ржев. Калининский фронт» – это участие молодых поисковиков. Ребята работают вместе с опытными поисковиками, тем самым перенимая опыт. Поисковое дело – это та часть науки, которой невозможно научиться по книжкам», – говорит исполнительный директор Российского военно-исторического общества Виталий Мартынюк.

«Ржев. Калининский фронт — 2020».

Поисковые отряды и добровольцы – представители предприятий и организаций Группы Газпром влились в ряды участников экспедиции «Ржев. Калининский фронт» сразу после её создания. Не просто так, а с собственным богатым опытом поисковой и архивной работы — поисковое движение в дочерних обществах «Газпрома» и в его профсоюзных организациях поддерживается много лет. В 2019 году в «Газпром профсоюзе» была поставлена задача: объединить вокруг поисковой деятельности неравнодушных добровольцев и волонтеров, создать и выполнять план единых действий всех поисковых отрядов, существующих в дочерних обществах ПАО «Газпром». В результате в 2020 году в экспедиции «Ржев. Калининский фронт» впервые принял участие сводный поисковый отряд «Газпром профсоюза». Тогда из-за коронавирусных ограничений поисковики «Газпрома» не смогли сформировать большой отряд. Но внесли свой посильный вклад в общее дело — стояли в Почетном карауле на торжественном открытии Вахты Памяти, ежедневно участвовали в поисковых работах, в один из дней провели занятие для прибывших в лагерь поисковиков местных школьников.

2021 год. «Ржев. Калининский фронт».

В 2021 году в Тверскую область для участия в поисковой экспедиции «Ржев. Калининский фронт» прибыли 76 человек, составивших сводный поисковый отряд «Газпром профсоюза» — представители более сорока предприятий и организаций Группы Газпром. Всего же в поисковых работах, проходивших с 17 по 30 апреля, приняли участие около 700 человек – представители разных поисковых отрядов из разных регионов страны. Удалось обнаружить останки 387 красноармейцев, найдены 34 медальона, из них 15 прочитаны. В одном из них удалось расшифровать запись: «Кананихин Павел Захарович, 1899 года рождения, призван – Дзержинский РВК Чкаловской области». Но об этом – в конце статьи.

Поисковая работа.

Отряды «Газпрома» работали на предоставленных им объектах поиска с 26 по 30 апреля. Они вели поисковые работы в районе Знаменского плацдарма на правом и левом берегах Волги, рядом с деревней Кокошкино (именно здесь обнаружен медальон Павла Захаровича Кананихина) и у ныне несуществующего села Воробьево. Знаменский плацдарм – по имени расположенного западнее Ржева на берегу Волги села Знаменское. Здесь 29 августа 1942 года нашим войскам удалось занять выступ 1х2 километра. Под прикрытием дымовой завесы штурмовые группы 16-й гвардейской и 379-й стрелковой дивизий форсировали Волгу на лодках, плотах, вброд. Вражеские окопы и блиндажи находились менее чем в ста метрах, а первые траншеи метрах в двухстах от реки – остатки оборонительных сооружений видны и различимы на местности до сих пор. Наши бойцы выбили немцев из траншей и дзотов, разминировали прибрежные участки, уничтожили огневые точки врага. 379-я дивизия закрепилась в северной части излучины у села Знаменское и выше по реке – до несуществующего сейчас села Воробьево, а 16-я гвардейская дивизия — в южной части, севернее деревни Редькино. Полгода у Знаменского и Редькина шли бои. С плацдарма у Знаменского и Редькина 2 марта 1943 года наши войска перешли к преследованию бежавшего с Ржевского выступа врага, 3 марта Ржев был взят.

До сих пор природа сохранила память о событиях тех лет – окопы, воронки, осколки, гильзы, патроны, гранаты, каски, звенящие в металлоискателях поисковиков. В одном из таких мест даже удалось воссоздать картину боя: тщательно оборудованное пулеметное гнездо – противник яростно защищался, на это указывает огромное количество найденных пулеметных гильз. А наши солдаты пытались подползти к нему как можно ближе и забросать гранатами – несколько неиспользованных по назначению связок обнаружено поблизости. Неподалеку от церкви села Воробьево, практически полностью разрушенной во время артиллерийских обстрелов, был найден боец Красной Армии. К сожалению – с пустым медальном. Поисковики, сделавшие находку, даже отказались уходить на обед: «Мы в неоплаченном долгу перед этим человеком. Единственное, что мы можем сейчас сделать – найти его и с почестями похоронить. А обед? Обед подождет!» Другой поисковик, изучая местность, обнаружил табличку с фамилией и именем бойца (видимо, сюда когда-то приезжали его родственники): «Мы с ним – однофамильцы, и местность, откуда он ушел на фронт, рядом с моей. Вернусь и буду искать – а в друг это мой дальний родственник?» Кто-то расстраивался, что в этот раз не удалось найти много бойцов, но одновременно радовался – теперь на этой территории поиски можно прекратить, здесь уже найдены все, можно продолжать поиски в других квадратах. Предполагалось, что в одном из найденных рвов может оказаться расстрельная яма мирных жителей – здесь сутки откачивали воду и под дождем проверяли эту версию, к счастью, не подтвердившуюся. Каждый рабочий день каждого из 76 газпромовских поисковиков – это маленькая, но важная история в деле сохранения исторической памяти, передачи знаний о войне детям и внукам.

По итогам экспедиции исполнительный директор Российского военно-исторического общества Виталий Мартынюк вручил сводному отряду «Газпром профсоюза» благодарность за активную поисковую работу, сохранение исторического наследия и большой вклад в дело патриотического воспитания молодежи в ходе проведения Международной военно-исторической поисковой экспедиции «Ржев. Калининской фронт». А председатель «Газпром профсоюза» Владимир Ковальчук, выслушав отчет о результатах, сказал так: «Низкий поклон тем, кто здесь воевал. Огромная благодарность и признательность всем, кто приезжает сюда и ведет поисковую работу. Вы делаете то, что будет важно всегда. Спасибо вам, поисковики «Газпрома»! От всего сердца поздравляю с наступающим Днём Победы! Этот праздник – священный и главный. В нем — боль за тех, кто 80 лет назад встал на защиту Родины и отдал за неё свою жизнь. В этом празднике — гордость за тех, кто победил в страшной войне. Память о Великой Отечественной войне, ставшей частью великой истории нашей страны, переживет века. Желаю мирной жизни, здоровья, счастья, благополучия».

Увековечивание памяти.

Обязательной частью экспедиций поисковых отрядов «Газпрома» становится посещение братских захоронений в округе, их благоустройство, установка памятных знаков, общение с местными жителями – членами местных поисковых отрядов и с теми, кто помнит страшные события тех лет. Каждый вечер представители сводного поискового отряда «Газпром профсоюза» ездили по соседним с лагерем деревням, посещали многочисленные братские могилы советских воинов. В один из дней они съездили в село Молодой Туд Оленинского района Тверской области, где два года назад на братской могиле члены военно-исторического клуба «Виктория» (Оренбургский газоперерабатывающий завод ООО «Газпром переработка») установили памятник землякам-оренбуржцам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. В ходе экспедиции «Ржев. Калининский фронт» они снова приехали сюда – чтобы установить специальный памятный знак, его изготовил сварщик автотранспортного цеха Оренбургского газоперерабатывающего завода Евгений Жидков. На торжественной церемонии глава района Олег Дубов вспомнил, что только на Оленинской земле похоронено 228 тысяч советских воинов, погибших в 1941-1943 годах. Право открыть знак было предоставлено юному члену военно-исторического клуба «Виктория» Роману Картуз и учащейся Молодотудской средней школы Василисе Юдиной.

Потом поисковики пообщались с местной жительницей Валентиной Сергеевной Котовой, которая поделилась своими воспоминаниями: «Нашу деревню с лица земли вообще стерли. А строиться начали только в 1948-м, когда пришли саперы, разминировали лес и дали разрешение на строительство домов. У нас была одна корова, наверное, заблудилась. Говорили, что на ней пахали. Эту корову вечером доили по очереди. И нам в кружечки – кружки у нас были алюминиевые, солдатские, другой посуды никакой – на дне наливали молочка. А утром опять поведут эту корову пахать – какое там молоко! А она бабушка была такая хорошая – она, бывало, ведро из-под молока обмоет и нам ещё добавочки даст. Вот так мы выживали».

2021. Продолжение следует.

Вахта Памяти «Ржев. Калининский фронт» закончилась 29 апреля 2021 года торжественной церемонией прощания с найденными в ходе экспедиции солдатами и офицерами Красной Армии. Сводный поисковый отряд «Газпром профсоюза» подвел свои предварительные итоги. Каждая группа работала с полной самоотдачей, с соблюдением всех необходимых при проведении поисковых работ мер предосторожности. Сформировался дружный и профессиональный коллектив. Многие поисковики говорили о том, что не хватило времени: «Кажется, что мы только-только вышли на территорию, где могут находиться останки бойцов, но время Вахты уже закончилось». Участники сводного поискового отряда посчитали целесообразным при организации подобных экспедиции проводить более тщательную работу с архивами, с картами, с авиационной съемкой местности – это повысит шансы на более точное проведение поисковых работ. Все посчитали важным участие в следующих экспедициях «Ржева. Калининского фронта» и других поисковых операциях. Одной из таких уже в этом году может стать экспедиция «КРЫМФРОНТ», которая на протяжении нескольких лет проводится при поддержке «Газпром профсоюза». «Мы сделали очень мало, но мы сделали очень много: мы познакомились и поняли, что историю не закопать и не переписать. И какая бы она ни была, мы расскажем её нашим детям правильно», — сказал по итогу один из участников экспедиции. Очень правильные слова.

После того, как «Ржев. Калининский фронт» завершил работу, газпромовские поисковики продолжили своё дело в других районах страны в составе своих отрядов – в Псковской, Брянской, Волгоградской, Оренбургской и других областях. Они продолжают находить останки бойцов, ведут исследовательскую и образовательную деятельность: «Вахта продолжается. Сегодня подняли троих бойцов в Псковской области Себежского района. Гвардейцы, но именных вещей, к сожалению, не было». А оренбургским поисковикам уже удалось найти родственников найденного в ходе апрельской экспедиции Павла Захаровича Кананихина. Он пропал без вести в марте 1943 года, спустя 78 лет удалось установить место его смерти. Встреча с двумя его внуками состоится перед празднованием Дня Победы. Это – очень важный результат Вахты Памяти «Ржев. Калининский фронт». Каждый такой случай говорит о том, что поисковая работа должна продолжаться. Просто здорово, что в ней участвуют работники предприятий Группы Газпром и члены их семей. Никто не забыт. Ничто не забыто.

Записка из солдатского медальона, позволившая найти родственников Павла Захаровича Кананихина.

Межрегиональная профсоюзная организация «Газпром профсоюз» благодарит всех поисковиков за работу, которую они делают. Будьте осторожны и берегите себя. В момент размещения данного материала на сайт пришла страшная весь о том, что 6 мая в Волгоградской области разорвавшаяся мина времен войны унесла жизни двух членов поискового отряда «Память» из Оренбургской области, которые до этого принимали участие в экспедиции «Ржев. Калининский фронт».

При подготовке материала использованы фотографии и комментарии членов сводного поискового отряда «Газпром профсоюза».

Александр Твардовский. Я убит подо Ржевом. 1946 год.